|
- Она вернулась за передаточной надписью, - шепнул ей на ухо Эжен. - Вы думаете? - Хотелось бы не думать. Будьте с ней поосторожнее, - ответил он и поднял глаза к небу, поверяя богу мысли, которые не решался высказать вслух. - Да, в ней всегда было какое-то актерство, а бедный папа поддается на ее кривлянья. - Как вы себя чувствуете, милый папа Горио? - спросил старика Эжен. - Мне хочется спать, - ответил Горио. Растиньяк помог ему лечь в постель. Когда старик, держа дочь за руку, уснул, Дельфина высвободила свою руку. - Вечером у Итальянцев, - напомнила она Эжену, - и ты мне скажешь, как его здоровье. А завтра, сударь, вы переедете. Покажите вашу комнату. Какой ужас! - сказала она, войдя туда. - У вас хуже, чем у отца. Эжен, ты вел себя прекрасно. Я стала бы любить тебя еще сильнее, будь это возможно. Но, милый ребенок, если вы хотите составить состояние, нельзя бросать в окошко двенадцать тысяч франков, как сейчас. Граф де Трай игрок. Сестра ничего не хочет замечать. Он нашел бы эти двенадцать тысяч франков там же, где проигрывает и выигрывает золотые горы. Послышался стон, и они вернулись к Горио; казалось, он спал, но когда оба влюбленных подошли к нему, они расслышали его слова: - Как они несчастны! Спал ли он, или нет, но тон этой фразы тронул Дельфину за живое, - она подошла к жалкой кровати, где лежал отец, и поцеловала его в лоб. Он открыл глаза: - Это ты, Дельфина? - Ну, как ты чувствуешь себя? - спросила дочь. - Хорошо, не беспокойся, я скоро выйду из дому. Ступайте, ступайте, дети мои, будьте счастливы. Эжен проводил Дельфину до дому, но, озабоченный состоянием, в котором оставил папашу Горио, отказался обедать у нее и вернулся в "Дом Воке". Когда Растиньяк пришел, Горио уже встал с постели и явился к столу. Бьяншон расположился так, чтобы лучше наблюдать лицо вермишельщика. Горио, взяв себе хлеба, понюхал его, чтобы узнать, из какой муки он испечен; студент-медик подметил в этом жесте полное отсутствие того, что можно было бы назвать сознаньем своих действий, и нахмурился. - Подсядь ко мне, кошеновский пансионер[216], - сказал ему Эжен. Бьяншон охотно пересел, чтобы быть поближе к старику. - Что с ним? - спросил Растиньяк. - Если не ошибаюсь, - ему крышка! В нем происходит что-то необычное, ему грозит апоплексия. Нижняя часть его лица довольно спокойна, а черты верхней, помимо его воли, дергаются кверху, - видишь? Затем, взгляни на его глаза: они точно посыпаны какой-то мельчайшей пылью, не правда ли? Эта особенность указывает на кровоизлиянье в мозг. Завтра утром состояние его здоровья будет для меня яснее. - Есть ли какое-нибудь лекарство от такой болезни? - Никакого. Может быть, удастся отсрочить смерть, если найдутся средства, чтобы вызвать отлив к ногам, но если завтра к вечеру нынешние симптомы не исчезнут, бедный старик погиб. |
