— Вы приложили немалые усилия для того, чтобы избавиться от меня, — отвечал судья. — Но счастье было на моей стороне, и сейчас я верну ожерелье ее императорско­му высочеству. Для этого я прошу вашего разрешения пересечь Золотой мост.

Старик повертел орхидею в своей худой руке.

— Вы неправильно толкуете мои дейст­вия, Ди. Да, я жажду власти. Той почти без­граничной власти, которая могла бы быть до­ступна тому, кто знает греховную тайну Им­ператора. Но у меня была другая, гораздо более важная причина. Я желал, чтобы Тре­тья принцесса всегда была со мной, Ди.

Я мечтал любовно ухаживать за ней, так же как я ухаживал за этим редким цветком. Я хотел видеть ее каждый день, слышать ее чудесный голос, знать, чем она занята... все­гда. А сейчас ее похитит этот грубый сол­дафон...

Неожиданно он смял орхидею своей по­хожей на когтистую птичью лапу рукой и бросил цветок на землю.

— Пройдемте в библиотеку, — сказал он резко. — Я страдаю от многих хронических заболеваний, и сейчас мне нужно принять капли.

Судья последовал за Главным Евнухом. - Старик сел в огромное резное кресло, от­пер ящик. Он достал крошечный сосуд из горного хрусталя в форме тыквы-горлян­ки и хотел было открыть пробку, привязан­ную красной лентой. Но в этот миг судья схватил его за тонкое запястье и твердо сказал:

— Зловещий заговор должен быть до кон­ца раскрыт.

Главный Евнух поставил на стол хрусталь­ный сосуд. Он нажал на бутон в сложном цветочном узоре, вырезанном по краю стола, из открывшегося потайного ящика достал за­печатанный конверт и протянул его судье. Презрительная усмешка искривила тонкие синие губы старика:

— Распорядитесь, чтобы их замучили до смерти, каждого из них! Их презренные ду­ши будут рабски служить мне там, в поту­стороннем мире!

Судья сломал печать и просмотрел листки тонкой бумаги. На каждом значились имя и должность. Ниже были помечены даты и суммы полученных денег. Все было записа­но скорописью одной и той же рукой. Судья кивнул и убрал конверт в рукав.

Старик вынул пробку из маленькой хрус­тальной тыквы-горлянки и налил бесцветное содержимое в чайную чашку. Осушив чаш­ку одним глотком, он откинулся в кресле, схватившись за подлокотники руками, по­крытыми выпуклыми венами. Его глаза под тяжелыми веками закрылись, дыхание стало прерывистым. Выпустив подлокотники, он схватился за грудь. Сильная дрожь прошла по его тщедушному телу. Внезапно синие губы дрогнули:

— Вам дано разрешение пересечь Золо­той мост.

Голова старика свесилась на грудь, руки упали на колени.

Глава двадцать первая

Вэнь Тун и Кан ждали судью в напря­женном молчании. Толстый евнух все еще стоял на коленях. Судья прикрыл за со­бой дверь. Вручив конверт Вэнь Туну, он сказал:

— Здесь вы найдете полный список тех, кто участвовал в гнусном заговоре. Ступай­те в вашу канцелярию и отдайте приказ о немедленном аресте главных преступни­ков. Позже проведете подробное расследо­вание. А вы, Кан, можете сопровождать меня. Я получил разрешение Главного Ев­нуха пересечь Золотой мост. — Обращаясь к толстому евнуху, судья приказал: — Ве­дите нас!

Когда они подошли к мосту, толстый евнух ударил в маленький золотой гонг, ви­севший на мраморном столбе. Через некоторое время четыре придворные дамы вышли из здания на той стороне, и судья с Каном пересекли мост. Судья Ди доложил дамам, что императорский прокурор нижайше про­сит принцессу предоставить ему аудиенцию.