|
Из харчевни выбежал вахмистр, увидел упавшего полковника и решил, что его тяжело ранили. Он погнался за похитителем лошади и всадил саблю ему в спину. Тот упал. Гусары, видя, что у моста остался только пеший вахмистр, пустили своих лошадей вскачь и умчались. Один из пеших гусаров удрал в поле. Вахмистр подошел к раненым. Фабрицио уже поднялся на ноги; он не чувствовал сильной боли, хотя потерял много крови. Полковник встал с трудом, он не был ранен, а лишь оглушен падением. - Ничего! - сказал он вахмистру. - Только рука болит от прежней раны. Гусар, раненный вахмистром, умирал. - А черт с ним! - крикнул полковник. - Позаботьтесь-ка лучше об этом юноше, которого я зря подвергнул опасности, - сказал он вахмистру и двум подбежавшим солдатам. - Я сам тут встану и постараюсь остановить этих бесноватых. Отведите юношу в харчевню и перевяжите ему руку, - возьмите для этого рубашку из моего белья. 5 Все это произошло в одну минуту. Раны Фабрицио оказались нетяжелыми; ему перевязали руку, разрезав на бинты рубашку полковника. Постель ему хотели устроить во втором этаже харчевни. - Но пока тут станут меня пестовать, - сказал Фабрицио вахмистру, - моей лошади скучно будет одной в конюшне, и она уйдет с другим хозяином. - Неплохая смекалка для новобранца, - сказал вахмистр. И Фабрицио уложили на свежей соломе прямо в яслях, к которым была привязана его лошадь. Он чувствовал большую слабость, поэтому вахмистр принес ему мисочку подогретого вина, а затем остался побеседовать с ним. В разговоре он несколько раз похвалил нашего героя, и тот вознесся на седьмое небо. Фабрицио проснулся только на рассвете; лошади протяжно ржали, бились и топали; конюшня была полна дыма. Сперва Фабрицио не мог понять, откуда этот шум, не соображал даже, где он находится; наконец, едва не задохнувшись от дыма, он догадался, что дом горит. Вмиг он был уже во дворе и сидел на лошади. Он поднял голову: дым валил из двух окон над конюшней, черные его клубы затягивали крышу и кружились вихрем. За ночь в харчевню "Белая лошадь" набралось не меньше сотни беглецов, все кричали и ругались. Пятеро-шестеро, которых успел разглядеть Фабрицио, явно были совсем пьяны; один из них хотел задержать его и кричал: "Куда ты ведешь мою лошадь?" Проскакав четверть лье, Фабрицио обернулся и увидел, что за ним никто не гонится. Дом пылал. Фабрицио узнал мост, вспомнил о своей ране и только тогда почувствовал, как горит рука и больно стягивает ее перевязка. "А что сталось со стариком полковником? Он отдал свою рубашку, чтобы мне перевязали руку". Но в это утро наш герой проявлял удивительное хладнокровие: большая потеря крови избавила его от романтических свойств характера. "Направо! - сказал он себе. |
