- Не двигаться!! Руки за голову, все!

     Никто, ничего не успел сообразить. Четверо  стражников  сил  комитета

штабов, шумно дыша, щетинились автоматами у входа. Их офицер,  водя  дулом

по  вдруг  возникшим   статуям   с   растопыренными   у   голов   локтями,

удовлетворенно хмыкнул и небрежно выстрелил один раз. Офицер сил  кабинета

министров, икнув, переломился в поясе и мягко повалился в бумажный  сугроб

у пульта; поджал ноги, как бы устраиваясь поудобнее, и замер.

     - Ах, вы договорились, уважаемый профессор!  -  возбужденно  глумясь,

сказал офицер сил комитета штабов. - Какой вы  договорчивый!  Оказывается,

мы вполне правомерно вам не поверили. Теперь вам придется ответить на  ряд

неприятных вопросов. И уж, конечно,  поделиться  тем,  что  вы  успели  на

компьютере, - стволом автомата он указал на замерших  у  стены  стражников

противника. - Разоружить этих... Человек едет в  ответственный  рейд  -  и

отказывается от сопровождения. Мы сразу поняли, что пахнет изменой. Но то,

что в нашу засаду накануне пресловутого "завтра" угодил и  Мутант,  -  это

уже удача. Большая уда...

     Дальнейшее заняло секунды. Один из  стражников  комитета  штабов  уже

содрал автомат с одного из стражников кабинета министров. Закинув  его  за

плечо, перешел к  другому.  Надо  полагать,  услышав  слово  "Мутант",  на

какую-то долю секунды  он  утратил  собранность,  мельком  покосившись  на

Мутанта, о котором было уже столько разговоров. Последовал короткий, почти

незаметный со стороны удар. Прикрываясь обмякшим стражником  сил  комитета

штабов, стражник сил кабинета министров длинной  веерной  очередью  окатил

пультовую; ответные он принял спиной защищавшего его тела и, оттолкнувшись

от него, швырнул себя за груду обломков,  продолжая  стрелять  в  падении.

Профессор успел сбить с ног мальчика, недоуменно и презрительно  стоявшего

рядом, а затем боком, неловко, упал сам. Очереди с громом крестили  воздух

сверкающими, прыгающими вправо-влево  крестами.  Кто-то  завизжал.  Что-то

обвалилось. Потом человек в балахоне с протяжным криком  "Здесь  нельзя!!"

каким-то чудовищным усилием поднял себя; от его рук, крутясь,  ускользнули

в разные стороны два темных  пятна.  Новый  пламенный  крест  сомкнулся  и

затрепетал вокруг человека в балахоне, и  тот  тяжелым  мешком  рухнул  на

кресло, уронив руки через подлокотник, - но уже содрогнулось здание - раз,

другой, -  громадные  оранжевые  сполохи  лопнули  и  раскололи  пультовую

жестким зазубренным огнем; а когда огонь взлетел и погас и осколки пропели

свои оборванные ноты, вздулась плотная, как литая резина, тишина.

     Мальчик бессильно поднялся. Несколько секунд  ему  казалось,  что  он

оглох; все плавало перед ним, все качалось.  Чьи-то  руки,  оторванные  от

тела, но не выпустившие автомата, прыгнули ему в глаза -  и  его  едва  не

стошнило.

     - Во-от, -  донесся,  как  сквозь  вату,  голос  профессора.  Мальчик

несмело обернулся. Профессор сидел на полу, одной рукой держась за  живот,

другой смахивая пыль с модулятора.