Конечно, хотелось и очередь занять пораньше - но разве лишь  в  этом  было

дело! Для  живших  небольшими  группами,  а  то  и  в  полном  одиночестве

"верхачей" это было единственной возможностью повидать других,  поговорить

с другими, обсудить течение дел. Здесь все давно знали друг друга, помнили

прекрасно, у кого крысы съели  старшего  брата,  кто  ищет  по  развалинам

остатки книг, у кого сработался фильтр в противогазе, чей муж сошел с ума.

     И после получения пайков "индивидуалы"  по  большей  части  долго  не

расходились.

     Прямо  за  углом,  у  внешней  боковой  стены  тамбура,  на  припеке,

процветала  меновая  торговля.  Она  была  вполне  легальна,  и   дежурные

стражники благодушно наблюдали через посредство скрытых камер и микрофонов

за оживленными чудаками, менявшими только что  полученную  пару  галет  на

только что полученную флягу  воды,  комплект  "Собрания  шедевров  мировой

литературы" на комплект импрегнированного обмундирования,  коробку  спичек

"Наша марка" на коробку  слайдов  "Прекраснейшие  водопады",  фонарик  без

батарейки на скрипку  без  смычка,  свитер  на  сапоги...  Немедленному  и

безвозмездному изъятию подлежали только  "левое"  продовольствие,  оружие,

алкоголь с наркотиками, ну и, конечно, драгметаллы, хотя за  каким  чертом

они теперь  были  нужны  -  в  отличие,  например,  от  остро  необходимых

наркосодержащих, - рядовые стражники не могли уразуметь.

     Миниатюрная молодая женщина в бесформенном противохимическом балахоне

и свином рыле противогаза, прихваченного  поверху  -  видимо,  он  был  ей

великоват -  какими-то  розовыми  лентами,  не  потерявшими,  несмотря  на

замызганность, несколько легкомысленного вида, дождалась своей очереди  на

раздаче. Ей пихнули небольшой пакет с видневшимися  сквозь  полупрозрачный

пластик парой галет, банкой консервов и ампулой с комплектом витаминов  на

следующую декаду.  Потом  через  специальное  приспособление,  позволявшее

переливать жидкости из  сосуда  в  сосуд  без  соприкосновения  с  внешним

воздухом, налили ей воды в  небольшую  бутылку,  которую  она  принесла  с

собою. Пробормотав стандартное "Слава премьеру,  я  вся  в  его  власти  и

принадлежу ему без остатка" и от души добавив более привычное "Дай ему бог

здоровья", женщина уступила место следующему, тщательно упрятывая паек  во

внутренние пазухи  балахона  и  ощупываясь  снаружи  -  не  проступают  ли

очертания пакета и бутылки сквозь ткань, не слишком ли бросается в  глаза,

что она опайкована. Все было в  порядке.  Она  вышла  на  воздух.  Солнце,

ощутимо пригревая, светило прямо в  стекла  маски  весенним  алым  светом.

Кругом группками по двое, по трое судачили люди без лиц,  и  стеклышки  их

противогазов то и дело рассыпали в  стороны  красные  брызги,  когда  люди

жестикулировали и качали головами.