- Опять, - пробормотал грузный. Перегнувшись через собственный живот,

он подцепил отлетевший в сторону пакет. Отдуваясь, распрямился. - Все-таки

вихнутый ты.

     Женщина, всхлипывая и захлебываясь, беспомощно ворочалась на песке  -

прут перебил ей позвоночник. Высокий стоял над нею, наблюдая  и  впитывая.

Затем пнул носком сапога.

     - Бутылку  не  разбей,  -  сварливо  сказал  грузный.  Высокий  ногой

перекатил хрипящую женщину лицом вверх.

     - Забирай свою бутылку, - ответил он невнятно, его голос взволнованно

трепетал.  Грузный  снова  нагнулся,  пыхтя,  запустил  руку  за   клапаны

балахона.

     - Грудь, - сообщил он. Покопался. - Ага, вот... Коровища! -  почти  с

обидой воскликнул он,  вытаскивая  бутылочку.  -  Заткнуть  не  могла  как

следует! - Встряхнул, посмотрел на просвет. - Чуть не половина  вытекла...

Тьфу! - На ходу забивая пробку поплотнее и от негодования  мотая  головой,

он отошел шагов на семь и сел, в то время как высокий распалялся все более

и  сам  пристанывал  при  всяком  ударе.  В  заходящемся   вое   пролетало

скомканное: "Родненькие!.. Сестренка..."

     - Ну, порезвился, и будет, - громко сказал  грузный  потом.  -  Давай

доколачивай.  Все-таки  это,  -  он  неопределенно  шевельнул  ладонью,  -

противозаконно.

     Высокий, набычась, глянул на него налитыми кровью глазами.

     - Ты мне не мешай, - утробно прохрипел он. - Убью!

     Грузный не спеша поднялся, одернул и огладил комбинезон.

     - Пре-кра-тить! - гаркнул он с неожиданной силой,  и  высокий  замер,

обмякая и тяжело дыша.

     - Так-то вернее, - сказал грузный спокойно. - Добивай, и пошли.

     - Не-ет, - выдохнул  высокий.  -  Пусть  полежит,  -  голос  его  был

мстительным. - Пусть поразмыслит, какое она дерьмо!

     Женщина  была  еще  жива,  когда  на  нее   набрела   пожилая   чета,

возвращавшаяся с раздачи. Ни кричать, ни говорить, ни двигаться она уже не

могла. Только в горле клокотало да медленные слезы тоски, едко скапливаясь

между щекой и резиной, катились сами собой из уставленных в круглые вырезы

неба глаз.

     - Ах, сволочи, ах, паразиты... Распоясались совсем...

     - Никого вроде, - бросила старуха, деловито озираясь. -  Вот  господь

послал...

     Женщина затрепетала в последнем усилии, пытаясь что-то сказать,  язык

ее шевельнулся в заполнившей рот пене - и дыхание остановилось.

     - Не могу чего-то, - буркнул старик.

     - Сдурел, старый! - сразу взбеленилась жена. - У самого  же  шахта  в

маске выгорела!

     - Шихта, - проворчал старик.

     - А тут - глянь - новенький! Стеклышко только  побилось,  так  мы  от

старого вставим... Ой,  мужчины,  беспомощный  вы  народ.  Как  завтра  за

мальчиком-то в светлый край со старой шахтой пойдешь?

     Обхватив голые колени руками, третий час  мальчик  сидел  на  вершине

бархана.