Решение Жермены провести оставшуюся часть Рождества в ее собственной маленькой квартирке не изменилось. Поэтому после того, как Лукас проехал по дороге около мили, Жермена попросила его остановиться у ближайшей стоянки такси и высадить ее. Он не стал ждать стоянки, а сразу же затормозил и повернулся к ней.

– Разве мы больше не веселимся? – спросил он, вглядываясь в ее серьезное лицо.

Лукас, очевидно, хотел выразить, что ему было так же хорошо с нею в снегу, как и ей с ним, но все равно она не могла отправиться в «Хайфилд».

– Я не поеду с вами, – выпалила Жермена.

– Чем я провинился? Может, сказал что то лишнее? Почему ты хочешь лишить меня своего общества?

Ее решимость колебалась, но гордость было не так легко унять.

– Вы ничего не сказали, – честно ответила она. – Но вы отлично знаете, что всего час назад у вас не было ни малейшего желания везти меня обратно в «Хайфилд». Я не могу поехать с вами, – повторила девушка, чувствуя себя совершенно несчастной.

– Нет, дорогая, я очень этого хочу, – уговаривая, улыбнулся он.

Ах, не надо, Лукас! Гордость Жермены оказалась мыльным пузырем. И все таки она продолжала слабо сопротивляться:

– Но если бы мой отец…

– Если бы твой отец, беспокоясь об Эдвине, не предложил этого, я бы увез тебя по собственной инициативе.

Жермена посмотрела на Лукаса, отчаянно желая верить ему. Не предлагает ли он ей сладкий обман лишь для того, чтобы успокоить ее уязвленную гордость?

– Увез бы? – медленно переспросила она, когда на нее неотрывно смотрели эти его внимательные серые глаза, а в голове все еще райской музыкой звучало его слово «дорогая».

– Конечно, – подтвердил он, мягко улыбаясь, потом наклонился к ней и нежно, неторопливо поцеловал. И, так же неторопливо отодвинувшись, заглянул в ее теплые фиалковые глаза. – Поедешь – чтобы сделать мне приятное?

О, да, да! – кричало все в ней.

– Если ты уверен, что это так, – хрипло ответила она.

– Никогда еще я не был так уверен, – пробормотал Лукас. – Веришь мне?

Ошеломленной Жермене показалось, что он с трудом оторвал от нее взгляд и заставил себя повернуть ключ зажигания и тронуться с места.

Лукас назвал ее «дорогая», и было похоже, что он вложил в эти слова особый смысл. У нее сложилось впечатление, что он не из тех, кто разбрасывается нежными словами. Жермена молча сидела рядом с ним и размышляла. Рассудок подсказывал ей, что Лукасу нужна именно она, хоть Эдвина уже и обосновалась у него в доме, – она, а не ее сестра.

Жермену переполняла любовь к нему; она была очень возбуждена и в то же самое время испытывала тревогу. Стоит ли верить тому, что в его приглашении кроется нечто большее, чем кажется на первый взгляд? Но ведь Лукасу совершенно незачем было заезжать к ней сегодня утром, когда он оказался поблизости, верно? А он заехал. И заявил, что пригласил бы ее снова в «Хайфилд» – даже без намека отца.

Возможно, она и ошибается, но может, Лукас действительно явился, чтобы увидеться с ней? Или же из за событий сегодняшнего дня ей совсем отказали мозги?

Неоспоримо одно: она сидит рядом с Лукасом и едет к нему домой.

Ах, разве не благосклонна к ней судьба? Жермена не только видит Лукаса сейчас, в эту самую минуту, но увидит его снова и завтра. Разве может быть у влюбленной Рождество лучше этого?

Они одновременно повернули головы и посмотрели друг на друга.

– Повеселела? – спросил Лукас.

Жермена не могла говорить из за переполнявших ее чувств. Она кивнула, а потом улыбнулась. Лукас сказал, чтобы она ему верила, – она это и делает.

Глава ВОСЬМАЯ

Эш и Эдвина вышли на дорожку, увидев, что подъехала машина Лукаса.