Звук сирены воскресила моей памяти далекие страшные дни. Только два чувства остались в моей душе: леденящий ужас и кипящая ярость.

– Налет вражеской авиации! – крикнул репродуктор. – Морская авиация, базирующаяся на авианосцах. С Юго‑Востока приближаются пятьдесят бомбардировщиков.

Беготня, суета, крики, топот десятков ног…

– Опять… – сказал кто‑то. – И ведь среди белого дня! Мерзавцы, совсем потеряли совесть!

– Всем оставаться в помещении! – распорядился Тамура. – И – без паники. Со своими камушками они немногого достигнут. Вооруженным отрядам приготовиться к бою с возможным воздушным десантом.

На горизонте появились черные точки. Они пересекли береговую линию и обрели контуры бомбардировщиков‑истребителей морской авиации, предназначенных для поддержания атаки пехоты. Самолеты на бреющем полете прошли над городом А., и все пятьдесят машин спикировали на замок.

Самолеты один за другим входили в пике, но камней не бросали.

– Сволочи! – простонал Тамура. – Видно, не хватает у них все же смелости бомбить среди бела дня. Решили попугать, продемонстрировать свою силу…

– Сейчас поступило сообщение, что такие воздушные «демонстрации» происходят не только над нашим замком, – доложил связист. – Над всеми крупными городами Японии появились эскадрильи американских самолетов. Машины идут на бреющем полете.

– Надеются таким образом ускорить переговоры: мол, соглашайтесь на наши условия, не то мы вас камнями! – изрек средневековый «ученый», поглаживая бороду. – Знают, что зенитные орудия бездействуют, вот и позволяют себе подобные выходки.

– Сэнсэй, – обратился к Тамуре преподаватель стрельбы из лука, – дозвольте мне попытать счастья способом древним!

– Надеюсь, вы не собираетесь броситься на самолет с вершины дерева с кинжалом в зубах? – усмехнулся Тамура. – Теперь даже зенитные пулеметы на деревьях не помогли бы. Тут вам не Вьетнам.

– Известно ли вам, что именно вьетнамские партизаны сбивали американские истребители без пулеметов? – преподаватель заглянул в смотровое окошечко. – Посмотрите, все самолеты входят в пике с одного направления. Знают, что зениток‑то нет! Но они сейчас поплатятся за свое легкомыслие, а заодно и должок получат с процентами, чтобы неповадно было бомбить нас камнями!

– Как бы не получилось обратного! Еще раздразним противника, и опять посыплются камни, – сказал средневековый тактик.

– Ничего, камней мы не боимся, – усмехнулся Тамура. – Что ж, попробуйте, нагоните на них страху.

Самолеты упрямо продолжали пикировать. Преподаватель стрельбы из лука что‑то крикнул парням, слонявшимся без дела по крытой галерее внутренней крепости. Вскоре на середину двора выехало что‑то величиной с грузовик, прикрытое брезентом. Когда брезент сняли, показались семь каких‑то штуковин, обмотанных сеткой.

Я сразу и не догадался, что это такое. Но вот три самолета, сделав петлю, перешли в пике, и наши ребята сняли сетку. Это была огромная катапульта. Преподаватель отдал команду, доски, прогнувшиеся под тяжестью камней, слегка приподнялись.

И произошло невероятное. Когда три самолета, опускавшиеся все ниже и ниже, достигли такого уровня, что, казалось, их можно достать рукой, огромные стальные доски катапульты распрямились и в воздух полетели каменные глыбы.