пещере было почти тепло, и  Олег  с  наслаждением  растянулся  на  гладком

каменном полу. Марьяна рядом.

     - Как я устала,- сказала она.- И страшно было.

     - Мне тоже,- сказал Олег тихо.- Мне казалось, что кто-то идет сзади.

     - Хорошо, что я не знала,- сказала Марьяна.

     Дик раскалывал чурбачки.  Они взяли с собой самые хорошие дрова.  Они

медленно горят.  Томас раскрыл мешок с сушеными грибами, достал котелок на

треноге и распорки, чтобы держать его над огнем.

     - Олег,- сказал он,- подай воду.

     Вода была у Олега в мешке, в сосуде из тыквы.  Томасу  всего-то  надо

было сделать два шага и взять воду самому. Олег понял, что Томас говорит в

воспитательных целях.  Не хочет  приказывать  Олегу,  чтобы  тот  встал  и

занялся каким-нибудь делом.  А  разве  он  не  работал  -  палатку  вместе

повесили,  костер  горит.  "В  следующий  раз  меньше   устану,    займусь

хозяйством, ведь я Марьянин мешок волочил..."

     Но Олег ничего, конечно, вслух не сказал.  И не успел подняться,  как

Дик протянул длинную руку и подвинул мешок Олега Томасу.

     - Пускай отдыхает,- сказал он без всякого  чувства,  равнодушно.-  Он

уморился. Два мешка тащил.

     - Пускай полежит,- согласился Томас.

     Олег сел.

     - А что нужно делать? - спросил он.- Когда нужно, я всегда делаю.

     - Погоди, Томас,- сказала Марьяна,- я сама кипяток  заправлю.  Ты  не

знаешь, сколько грибов класть.

     - У меня было чувство,- сказал Дик,- что за нами кто-то шел.

     - И у тебя? - спросил Олег.

     И тут они услышали чьи-то  тяжелые  шаги  у  входа.  Дик  метнулся  к

арбалету.  Томас  наклонился  к  костру,  готовый  схватить  полено.  Шаги

умолкли.  Было очень тихо. Слышно было, как редкие капли дождя срываются с

козырька над входом в пещеру.

     - Мы вовремя успели,- сказала Марьяна.

     - Тише.

     Но за блестящим пологом из рыбьих шкур, на котором  метались  отсветы

пламени, было тихо.

     Дик, держа копье наготове, подошел к пологу, осторожно отогнул  угол,

выглянул.

     Олег смотрел на его широкую напряженную спину и ждал.  Надо  бы  тоже

взять копье...  Но ведь это дело Дика. Несправедливость  этой  мысли  была

очевидна Олегу, но можно было утешить себя тем, что его дело в другом.  Он

должен увидеть то, что неинтересно видеть остальным.  Старик  надеется  на

него...

     Марьяна возилась у костра, разбирая грибы и  сушеные  соленые  ягоды,

она их всегда варила отдельно, а потом смешивала.  Она стояла на  коленях,

рукава куртки закатаны, тонкие руки в ссадинах и шрамах. Олег подумал, что

руки Марьяны красивые, а шрамы - это пустяки, у всех шрамы.

     Томас тоже смотрел на быстрые  руки  Марьяны,  смотрел,  как  девушка

углубилась в священнодействие, которое для него, пришельца  тут,  на  этой

планете, не имело смысла, видел шрамы на ее руках - цену, которую лес взял

за учение, и думал о пропасти, которую поселок  роет  между  ним  и  этими

подростками, которые сейчас отлично заснут на каменном полу, не накрывшись

и не чувствуя влажного, промозглого  холода,  а  запах  этих  растительных

каракатиц, которые они называют  грибами,  им  не  противен,  они  с  этим

запахом свыклись.