- Жаль, что вы так быстро прибежали,- сказал Дик,  вытирая  кровь  со

щеки,- я только во вкус вошел.

     - Не говори глупостей,- сказала тетя Луиза.

     - Третий или четвертый тебя бы одолел,- сказал Сергеев.

     x x x

     По дороге к поселку Дика начало трясти, от шакальих зубов никому  еще

хорошо не бывало.  Все сразу ушли в дом к  Вайткусу,  сам  Вайткус  болел,

лежал, а его жена Эгли достала из аптечки - ящика  в  углу  -  примочки  и

настой против шакальего яда, потом промыла рану Дика и велела  ему  спать.

Марьяне смазали лицо жиром.  Дик ушел. Через час-два лихорадка уляжется, а

сейчас ему больно и плохо, он не хотел, чтобы другие это видели.

     Эгли поставила на стол миску с сахаром, который выпаривают из  корней

осоки на болоте.  Только они с Марьяной знали, как отличить сладкую  осоку

от обыкновенной.  И еще малыши, которые чутьем знают, какая трава сладкая,

а какую нельзя трогать. Потом Эгли разлила по чашкам кипяток, и каждый сам

черпал  ложкой  густой  серый  сахарный  кисель.  У  Вайткусов  просто.  К

Вайткусам все любят ходить.

     - Ничего страшного? - спросил Томас у Эгли.- Дик сможет идти?

     - На нем, как на кошке, сразу заживает.

     - Ты все-таки сомневаешься? - спросил Сергеев.

     - Я не сомневаюсь,- сказал Томас,- другого выхода нет. Ты предлагаешь

ждать еще три года? Мы вымрем от скудости.

     - Мы не вымрем,- сказал с койки Вайткус.  Борода  и  копна  волос  на

голове скрывали все лицо.  Был виден только красный нос  и  светлые  пятна

глаз.- Мы окончательно одичаем.

     - Одно и то же,- сказал Томас.- Попался бы мне Даниель  Дефо.  Жалкий

враль.

     Вайткус захохотал, словно закашлялся.

     Олег уже слышал эти разговоры.  Сейчас их вести -  совсем  уж  пустое

дело.  Он хотел было пойти в сарай, где Старый с учениками снимал шкуры  с

убитых шакалов, поговорить со Старым. Просто поговорить. Но потом поглядел

на миску с сахаром и решил съесть еще немного.  Дома они с  матерью  доели

свою долю еще на позапрошлой неделе.  Он зачерпнул сахару так, чтобы ложка

была неполной. Ведь он сюда не объедаться пришел.

     - Пей, Марьяшка,- сказала Эгли,- ты устала.

     - Спасибо,- сказала Марьяна,- я грибы отмачивать положу, а то заснут.

     Олег разглядывал Марьяну, будто  впервые  увидел,  даже  ложку  забыл

поднести ко рту.  У Марьяны губы как будто нарисованы - четко, чуть темное

к краям, удивительные губы, таких ни у кого больше нет  во  всем  поселке.

Хотя она немного похожа на Сергеева. Совсем немного. Наверное, тоже похожа

на мать, только ее матери Олег не помнил.  А может быть, на  своего  деда?

Удивительная вещь - генетика.  Старый в теплице - яме за сараем, хозяйстве

Марьяны,- ставил для учеников опыты с горохом. Ну, правда, не с горохом, а

со здешней чечевицей.  Все сходилось, только с коррективами.  Иные  наборы

хромосом, разумеется  иные.  У  Марьяны  треугольное  лицо,  скулы  и  лоб

широкие, а подбородок острый, так что глазам на лице места  много,  и  они

заняли все свободное место.