Затем Пепуш принялся разъяснять  укротителю блох, что он  решительно не

понимает,  почему все должно пойти прахом в его жизни, если он прекратит эти

свои представления, ибо изобретение ночного микроскопа, равно как вообще его

искусство  в  производстве микроскопических стекол достаточно  упрочили  его

положение. Но укротитель блох возражал на  это, что за этими представлениями

стоят  совершен особые обстоятельства и  для  него отказаться от них  значит

отказаться от собственного своего бытия,

     --  Но  где  же  Дертье  Эльвердинк? --  спросил  тут Пепуш,  перебивая

укротителя блох.

     --  Где  она,  --  завизжал  укротитель, ломая  себе руки,  где  Дертье

Эльвердинк? Ушла, ушла невесть куда -- исчезла. Убейте меня на месте, Пепуш!

Я вижу, как гнев и ярость овладевают вами. Покончите со мною разом!

     --  Теперь вы  видите, -- заговорил  Пепуш, насупившись,  -- теперь  вы

видите, к чему привела ваша глупость, ваши вздорные затеи. Кто дал вам право

запирать  бедную  Дертье, как невольницу, да  еще  выставлять ее разряженную

напоказ для приманки публики, как какое-то чудо природы? Зачем насиловали вы

ее влечение  и не позволяли ей отдать  мне свою  руку, хотя  вы не  могли не

заметить,  как  искренне любим мы друг  друга!  Она бежала?  Тем  лучше,  по

крайней мере она больше не в вашей  власти,  и если я не знаю сейчас где мне

ее  искать, то  я  все-таки убежден, что  найду ее. Вот ваш парик, Левенгук,

наденьте его и покоритесь вашей судьбе; это лучшее, что вы можете сделать.

     Укротитель  блох  укрепил  левой  рукой  парик  на своей  лысой голове,

схватив в то же время правою Пепуша за руку.

     --  Пепуш, -- заговорил  он, -- Пепуш,  вы  мой  истинный друг;  ибо вы

единственный  человек во всем  Франкфурте,  который знает,  что  я с  тысяча

семьсот двадцать пятого года лежу погребенный в старой  дельфтской церкви, и

никому   этого  не  выдали,  даже  когда  сердились  на  меня  из-за  Дертье

Эльвердинк.  Иногда мне и самому  не верится, что  я действительно тот самый

Антон ван Левенгук, которого похоронили в Дельфте, но, созерцая свои труды и

вспоминая свою жизнь, я вновь начинаю  в том убеждаться, и тем  мне приятнее

поэтому, что об этом ничего не болтают. Теперь я вижу ясно, дражайший Пепуш,

что  неправильно поступал по отношению  к Дертье Эльвердинк, хотя и совсем в

ином   смысле,   чем   вы  изволите  полагать.  Я  был  прав,  считая   ваше

домогательство ее  руки глупой и бесцельной прихотью, не прав же, что не был

с вами вполне откровенен и не сообщил вам то, что, собственно,  представляет

собой  Дертье Эльвердинк. Тогда бы  вы сами поняли и  одобрили мои  старанья

выбить  у  вас  из  головы  желания,  исполнение  которых  принесло  бы  вам

неминуемую  гибель.   Пепуш!  подсаживайтесь  ко   мне,  и  я  расскажу  вам

удивительную историю!

     -- Пожалуй, -- отозвался Пепуш,  бросая ядовитый  взгляд  на укротителя

блох и садясь против него в мягкое кресло.