что в восемь раз меньше порохового зернышка.

     Видите, друг мой Пепуш, теперь я  доверил вам всю мою  тайну, теперь вы

знаете,  что  Дертье  Эльвердинк  не кто  иная,  как  возвращенная  к  жизни

принцесса  Гамахея,  теперь  вы понимаете, что простому  смертному, как  вы,

такой высокий мистический союз вовсе не...

     --  Стойте,  --  перебил  Георг  Пепуш  укротителя   блох  с  несколько

сатанинской улыбкой,  --  стойте,  одно доверие  стоит  другого; так вот, со

своей стороны могу открыться вам: все то, что вы мне рассказали, я  уже знал

раньше   и  лучше,   чем  вы.  Не   могу  достаточно   надивиться   и  вашей

ограниченности,  и вашему глупому самомнению.  Узнайте  же то,  что вы давно

должны были бы знать, если б не так плохо обстояло дело  с вашей наукой,  за

исключением  разве  умения  шлифовать стекла,  узнайте, что  я сам -- не кто

иной, как чертополох Цехерит, стоявший  там, где принцесса Гамахея  склонила

свою голову, и о котором вы сочли нужным вовсе умолчать.

     -- Пепуш, в уме  ли вы? --  воскликнул  укротитель блох.  -- Чертополох

Цехерит  цветет в  далекой Индии  --  в  той  прекрасной долине,  окруженной

высокими горами, где собираются по временам мудрейшие маги  мира. Архивариус

Линдхорст может  дать вам об этом  самые точные сведения. И вы,  которого  я

помню еще малышом в бархатной курточке, бегавшим в  школу, которого я знал и

иенским студентом, отощавшим, пожелтевшим от ученья и голода, вы  заявляете,

что  вы --  чертополох  Цехерит!  Рассказывайте это  кому  другому,  а  меня

увольте.

     -- Какой же вы, -- засмеялся Пепуш, --  какой же вы  мудрец,  Левенгук!

Ну, думайте о моей персоне что вам угодно, но не  будьте же настолько глупы,

не отрицайте, что чертополох Цехерит в то же  самое мгновение, как коснулось

его  сладкое дыхание Гамахеи, расцвел пламенной, страстной любовью, когда же

он прикоснулся к виску прелестной принцессы, то и она полюбила его в сладкой

своей дремоте. Слишком  поздно заметил чертополох принца пиявок,  а то бы он

мигом  умертвил его своими колючками. И все-таки  с помощью корня мандрагоры

ему удалось бы вернуть принцессу к жизни, не явись тут этот несуразный гений

Тетель  со  своими неуклюжими попытками  спасти ее. Правда и то, что в гневе

Тетель запустил руку  в солонку, которую он  во  время путешествий  носил за

поясом,  как Пантагрюэль свою кадку с пряностями, и бросил  в принца  пиявок

добрую пригоршню соли, но уже совершенная ложь, что он его тем умертвил. Вся

соль попала в тину, ни одно ее зернышко не коснулось принца пиявок, которого

умертвил  чертополох  Цехерит  своими  колючками,  тем  отомстил  за  смерть

принцессы  и  обрек  самого  себя  на  смерть.  Один  только  гений  Тетель,

вмешавшийся в  дело,  которое  вовсе  его не касалось, виноват  в  том,  что

принцесса так долго покоилась в  цветочной пыли; чертополох  Цехерит очнулся

гораздо раньше.