— Фантазер ты, Андрюшка!

 

— Меня всегда тянуло к себе небо. Я потому и пейзажи Никольского так люблю, что у него семь восьмых картины небо и лишь одна восьмая — земля. Его тоже звало небо, и он тоже не знал. Его отвлекла живопись — его талант. У нас в России никто не писал так потрясающе небо, как художник Никольский, А я… я буду нырять в небо.

 

— Не пущу я тебя в летное! — категорически заявила мама.

 

— В летное училище не требуется согласия родителей. Я узнавал.

 

— Ну и жук ты, Андрюшка! — невольно улыбнулась мама. Отцу я шепнул:

 

— Буду водить ваши дирижабли с реактивными двигателями…

 

Когда я ездил сдавать экзамены, они меня проводили, как добрые родители. А теперь провожали на учебу. К прощальному обеду мама пригласила наших друзей. Они все пришли: мой друг Алеша с Христиной, Женя Скоморохов с Маргаритой, Виталий, который летел со мной до Иркутска (он твердо решил закончить образование), и, конечно, Таня Авессаломова.

 

После обеда мы все перешли в папин кабинет (он так назывался, на самом деле там больше работала мама).

 

Посуда осталась немытой, так как обычно мою я, если не в рейсе, а сегодня я был в центре внимания и меня не допустили мыть посуду. Женщины обещали сами вымыть, потом (есть некоторая надежда на Таню и Маргариту).

 

Все уселись кто где, поудобнее. Мама принесла чайник с кипятком, растворимый кофе, сгущенное молоко, печенье моего изготовления (рецепт Алеши) и чашку с блюдечком, для себя, остальным сообщила, где находится посуда.

 

За посудой отправились два оператора, то есть Таня и я, остальные не шелохнулись: привыкли, что гостям все подают. Ничего, мама скоро заставит их отвыкнуть.

 

В Москве, посидев со зваными гостями часок, она обычно заявляла, что умирает с голоду, еда в холодильнике и там что-то такое есть: «надо, кажется, жарить».

 

Когда у всех в руках оказались чашки с горячим, как огонь, кофе, мама попросила меня рассказать друзьям, что я «видел и слышал», когда тонул в Байкале и время вдруг взорвалось. (Маме и Алеше я уже рассказывал.)

 

— И как ты понял свое призвание, не забудь рассказать, — напомнил Алеша.

 

Все, добро улыбаясь, смотрели на меня — да, это были друзья, но я замялся…

 

— В чем дело, Андрей? — спросила Христина, не выпуская руки мужа.

 

— Терпеть не могу, когда мне не верят, — сказал я, — а то, что произошло, всем покажется невероятным.

 

— У тебя полно недостатков, но ты никогда не врешь, — заверила мама.

 

— Какие у него недостатки! — покачал головой Алеша.

 

— Это у тебя нет! — вздохнула мама.

 

— Конечно, полно недостатков, как и у большинства людей, но врать я просто не люблю. И лгунов не жалую, — согласился я с матерью.

 

— Мы поверим, скорее начинай рассказывать, — произнес нетерпеливый Женя.

 

Я вздохнул и объяснил, как сумел, свое состояние в тот последний миг, перед смертью…

 

— Но ты же не умер! — вмешался Виталий.

 

— Да, потому что за долю секунды до смерти ты вытащил меня на воздух и вы сразу стали выливать воду из моих легких.