Но они предпочли три часа приплясывать около «Татры», никак не могли поверить, что она сидит крепко.

 

А между тем «Татру» еле вытащили попутные машины, шоферы помогли наскоро подремонтировать и отбуксировали нас без особых приключений (если не считать мороза в 47 градусов с резким ветром и небольшого землетрясения).

 

В поселке туннельщиков меня узнали и попросили выступить у них на катке. Я не ломался, лишь предупредил, что год уже не тренируюсь, так что заранее прошу извинения.

 

Музыку я подобрал сам (пластинок у них много да еще магнитофонные записи), совсем не ту музыку, что мне находил Чешков.

 

Все выступления я построил на основе юмора и импровизации. Всякие пародии, моносценки, лирические миниатюры. Это была сверхвольная программа. Чешков бы за нее меня просто-напросто убил.

 

Смеялись все до упаду, хотя посинели от холода. Уговаривали меня приезжать еще. Я обещал.

 

На обратном пути пришлось задержаться на пару часов в одном ущелье, чтоб помочь веснушчатому парнишке с золотым зубом. У него кончился бензин, и он, чтоб не замерзнуть, пел во все горло песни.

 

У меня была запасная канистра, но, как на грех, так примерзла пробка, будто приварили ее, проклятую. Пришлось помучиться.

 

Уж мы ее и ломом били, и рвали ключами, и щипцами тащили — еле открыли. Парнишка дал мне в знак благодарности жевательную резинку (я ее терпеть не могу, спрятал для Виталия) и успел рассказать свою историю.

 

Он сидел за хулиганство (глаза у него были преозорные), но теперь хочет подработать на Севере и съездить на родину, купив подарки для всей деревни. Родных у него не было, а деревня всего на двенадцать двориков, и «уж такие там люди хорошие живут»… И посылки ему слали… И письма, как родные.

 

— Там останешься жить?

 

— Да нет, повидаюсь и уеду. Мечта у меня одна есть. Но учиться надо. Институт кончать. Что за хулиганство сидел, не помешает?

 

— Думаю, нет. В случае чего…

 

— Андрей! — позвал Кирилл.

 

— Сейчас. Тогда сначала на заочный. Образование у тебя какое?

 

— Десятилетка.

 

— А мечта какая?

 

— Андрей! — уже раздраженно звал Кирилл.

 

— Сейчас.

 

— Иди. А то разозлится. Начальник?

 

— Завлабораторией. Доктор наук. Какая мечта, если не секрет?

 

— Дело не в секрете. Несбыточная мечта, понимаешь. А я решил… Мечта у меня такая… — смущенно начал он, — чтоб деревья… скажем кедры, ну и дубы и другие, вырастали не за полвека, а за год-два… Понимаешь? Кто-нибудь у нас в стране работает над этой проблемой? Я бы согласился на любую работу помогать.

 

— Андрей! Андрей! Андрей!

 

— Может, в Москве есть такой профессор?

 

— Балда. Здесь, в Зурбагане, есть. Давай твой адрес.

 

— Врешь?!

 

— Честное слово! Таисия Константиновна Терехова ее имя. Я узнаю насчет тебя и напишу. Адрес!

 

— На конверт с моим адресом.