Когда он вернулся в гостиную, гости оставались на прежних местах. Капитан снова сел на диван и поставил на журнальный столик обе гильзы.

— Вот они, господа, думаю, вы захотите их забрать, правильно?

— Правильно, капитан. Абсолютно правильно, — повеселевшим голосом ответил агент Лоун. Он достал пакетик для вешдоков и бережно уложил в него обе гильзы.

— Одного не могу понять: почему пропажа каких‑то штанов вызывает столь острый интерес службы криминальных расследований?

— К сожалению, делиться с вами сведениями, капитан, мы не уполномочены. Скажите лучше, что еще вам удалось выяснить об этом деле?

— А что я могу выяснить?

— Но вы ведь пытались что‑то сопоставить — какие‑то события, факты, зачем этим людям понадобилась одежда, кто они…

— Скорее всего, они наркоманы. Тащили все подряд, в том числе и старые, никому не нужные тряпки.

— Но наркоманы не сумели бы попасть в собак.

— Почему нет? Стреляют же наркоманы в людей.

Вы думаете, для животных они сделают исключение?

— А вас не удивил калибр оружия? Не показалось странным, что наркоманы носят с собой автоматы SFAT?

«Беднягу— шерифа они вывернули наизнанку», ‑подумал Буанзен.

— Знаете, у меня ведь и своих дел хватало, если вы помните, я находился на дежурстве.

— А зачем вы звонили в речную полицию?

— Ночью со стороны реки доносились взрывы, вот я и поинтересовался, что это могло быть.

— Вы пытались увязать взрывы с гильзами?

— Ничего я не увязывал, просто начал наугад соединять все имеющиеся концы, вы сами должны знать, как это делается.

— Да, мы знаем.

Они немного помолчали.

— Ну что же, капитан Буанзен, у нас к вам больше нет вопросов, — произнес Лоун со странной интонацией, и оба агента резко поднялись.

По тому, как они поставили ноги, Буанзен понял, что сейчас будут стрелять, и выхватил «рек».

Зазвучали частые выстрелы. Буанзен качнулся в сторону, и первые пули прошили диванную спинку. Почти не глядя, он сделал два выстрела, прежде чем одна из пуль пригвоздила его к дивану, а следующая снесла полголовы.

Выскочивший из кухни Сэллим с яростным лаем бросился на убийц, грохнул выстрел — и собака покатилась по ковру.

— Вот дерьмо… Он продырявил мне брюхо…

Штраус стоял, прислонившись к стене, и держался за живот.

— Сам виноват, нужно было не спать, это ведь коп.

— Да уж конечно!…

— Ну‑ка, дай я посмотрю.

Лоун присел, поднял рубашку и покачал головой.

— Что, так плохо? — скривился Штраус.

— Нет, пуля ушла неглубоко — калибр‑то детский.

Просто нужно было жилеты надеть.

— В жилетах… он бы нас сразу вычислил…

— Это верно. До машины дойти сможешь, чтобы не шататься?

— Смогу…

— Ну, тогда пошли.

14

Черный «монро» не отъехал и на сотню метров, когда к дому Буанзена подкатил темно‑синий «алуэт».

Из него выскочили трое в штатских костюмах. Оглядываясь, они поспешили к дому.

Взбежав на крыльцо, один из них вдавил кнопку звонка. Было слышно, как внутри дома разливаются трели.

— Странно, что собака не лает, Диц.

— Может, вышел погулять?

— Парень вернулся с дежурства два часа назад, он уже сделал все дела и должен отдыхать.

Диц позвонил еще раз и еще. В ответ ни звука. Тогда старший толкнул дверь — она оказалась запертой только на защелку.