– Добро пожаловать в Бостон, мистер Фаворит. Мы приготовили для вас номер 925.

На вопрос о ближайшем туристическом агентстве вежливый джентльмен в сером костюме ответил:

– Наш консьерж будет рад услужить вам в планировании путешествий.

Консьерж. Неплохо. Почти как аперитив перед Парижем. Я сказал, что хотел бы оставить сумки за стойкой, пока буду в ресторане. Дипломатичный портье сообщил, что пошлет их в мой номер. Чем больше чаевые, тем лучше обслуживание, так что я сунул ему пятерку, расщедрившись еще на бакс для посыльного, и прошел через сверкающий мраморный вестибюль к стойке консьержа. Там очередной дипломат сообщил, что с удовольствием приобретет для меня билет на самолет. Я сказал, что хочу безотлагательно отправиться первым классом в Париж. Никаких проблем. Он сейчас же всем займется.

– Желаете ли, чтобы я забронировал для вас отель в Париже? – спросил консьерж. – У вас есть какие-либо предпочтения?

– Давайте не будем усложнять, – ответил я. – Возьмите мне номер в «Ритце».

Ресторан при отеле был наполовину пуст. После того как я отдал на входе шляпу и пальто, меня сопроводили к столику на двоих, где я заказал неразбавленный двойной «Манхэттен». Мой любимый коктейль, сколько себя помню. А то и дольше. Перед тем как отправиться на службу, Гарри Ангел был копом-новобранцем в Мэдисоне, штат Висконсин. Так сразу не назовешь любителем высокосветских коктейлей. Он, скорее, был больше по пиву. «Манхэттены» скорее по вкусу Джонни Фавориту, завсегдатаю ночных клубов. Но люди всегда могут удивить.

За коктейлем я взял дюжину виргинских устриц, целого пареного мэнского омара и салат «Цезарь», запив все бутылочкой бодрящего белого сансер. Вот это жизнь. Джонни Фаворит продал душу за богатство. Гарри Ангел пробавлялся горячими сэндвичами с пастромой и неделями сидел голодный после редкого кутежа. Мне куда больше нравилось здесь, на солнечной стороне.

Я попросил записать обед на мой счет. В вестибюле ко мне подошел консьерж.

– Прошу прощения, мистер Фаворит, – сказал он, вручая маленький квадратный конверт с тисненным символом «Ритц-Карлтона». – Боюсь, прямые рейсы из Бостона в Париж только по пятницам и субботам. Зная, что вы хотите вылететь немедленно, я забронировал для вас место на рейсе компании TWA из Нью-Йорка.

– Но… – Вот это плохие новости.

– Не переживайте. В полдень из Логана вылетает внутренний рейс. Он доставит вас в Ла-Гвардию в 13:45. У вас будет достаточно времени, чтобы добраться на такси в аэропорт Айдлуайлд. Вылет в Париж назначен на шесть. – Я записал все номера и время рейсов.

Я поблагодарил его и направился к лифту. Возвращаться в Нью-Йорк – дурацкий ход. Во всех местных аэропортах меня уже ждут. С другой стороны, смелые ставки окупаются сторицей. Я замаскировался. Копы не будут досматривать в Ла-Гвардии прилетающие рейсы. И никогда не подумают, что я путешествую первым классом и одет с иголочки. Торчать в Бостоне три дня более рискованно. Шансы попасться повышаются с каждым днем, который я провожу на одном месте. Мне понравилась мысль слинять немедленно.

Сумки уже ждали в номере 925 – самой стильной хазе, где Гарри Ангел когда-либо вешал шляпу. Джонни Фаворит же, с другой стороны, вел легкую и беззаботную жизнь. Гуляка-парень, для которого такие местечки были самими собой разумеющимися. Угловой номер, обставленный репликами французского антиквариата. Парчовые простыни под золоченым барочным изголовьем. Словно привычный к роскоши, я поставил на карточке галочку напротив континентального завтрака в номер в 7:30, вывесил ее снаружи на ручку и прогулялся по коридору до пожарной лестницы.