Таксофоны были в каждой Poste города. В банке я спросил дорогу до ближайшей. В почте на улице Капуцинок нашел в кармане жетон, набрал «Плат д’Итан» и попросил Стерна. Голос на другом конце ответил: «Moment». Я ждал, пока там позвонят в номер. Мне сообщили, что мсье Стерн не отвечает. Ключ мсье Стерна остался на стойке, значит, он ушел.

– Voudriez-vous laisser un message?

Не собирался оставлять хреново сообщение. Я не доверял своему французскому и боялся попасть впросак.

– Non, merci, – ответил я и повесил трубку.

Быстрый взгляд на путеводитель – и я узнал, что рю Меле находится в Третьем округе. Я вернулся до Вандомской площади и взял такси, ожидавшее перед «Ритцем». Обычно я любил точить лясы с водителем, спрашивать о достопримечательностях за окном. Во время этой поездки я игнорировал таксиста, погрузившись в свои мысли. Вид снаружи проносился незамеченным. Стерн шел по следу Гарри Ангела. Нужно не дать ему связать скрывающегося частного сыщика со знаменитой в прошлом поп-звездой. Копы всегда обходят толстосумов за километр. Мой лучший вариант – заставить его думать, что я какой-то заправила. Человек в бегах не пойдет закупаться в «Сулку».

Такси высадило меня в районе рабочего класса. В округе – ничего дорогого. Отель «Плат д’Итан» оказался простой пятиэтажкой с темным и обшарпанным вестибюлем. За изогнутой деревянной стойкой сидел лысый мужик, лицом к телефонному коммутатору и полочкам с номерами – для почты постояльцев и ключей. Подходя к стойке, я покашлял, и он поднялся. Я сказал, что ищу американца по имени Стерн. Клерк обернулся и просмотрел полочки. Всего в отеле «Плат д’Итан» было 46 номеров.

– Il n’est pas dans sa chambre, – сказал он.

Я и так знал, что никого нет дома, поэтому сказал клерку, что хочу оставить сообщение для мистера Стерна. Он достал из-под стойки конверт и отельную бумагу. За столиком в противоположном углу я начеркал дорогим пером Крузмарка короткую записку – строчными буквами на случай, если у Стерна есть образец почерка Гарри Ангела:

ЖАЛЬ, ЧТО МЫ РАЗМИНУЛИСЬ. ПРЕДЛАГАЮ ВСТРЕТИТЬСЯ ЗАВТРА ЗА ОБЕДОМ. РАЗУМЕЕТСЯ, Я УГОЩАЮ. РОВНО В ПОЛДЕНЬ В «ГРАН ВЕФУР», РЮ ДЕ БОЖОЛЕ, 17.

Я аккуратно запечатал конверт, чтобы клерк понял, что письмо личное. Он забрал его с показным безразличием, сунул на полочку № 33, где висел сувальдный ключ с латунным жетоном. Сам того не зная, этот толоконный лоб только что рассказал мне все, что я хотел знать.

На улице я помахал такси и сказал водителю: «Американ Экспресс», – решив, что он и сам знает адрес. «Гран Вефур» для завтрашнего обеда я выбрал потому, что такое место дешевка вроде Стерна в жизни не сможет себе позволить. Я побывал там на прошлой неделе. Переливающаяся шкатулка с драгоценностями, один из старейших ресторанов в Париже. Стерн будет не в своей тарелке. Что мне и нужно. Я планировал нацепить шмотки, на которые не хватит всей его месячной зарплаты. Самым большим затруднением был нос. Я знал, что Стерн сфокусируется на моем раздутом шнобеле – может, проведет аналогию с изуродованным клювом Гарри Ангела. На ум пришло несколько вариантов. У меня еще оставались косметический воск для морга и тональный карандаш, но носопырку этим никак не переделаешь. Стерн раскусит мой грим в мгновение ока. Можно налепить бинт. Притвориться, что ушибся. Дурацкая мысль. Зачем привлекать внимание к изъяну, который я хотел спрятать? Чаще всего лучший ход – это блеф. Сунуть перекошенный пятак прямо в лицо Стерну.

Еще у меня была заросшая версия ежика Гарри Ангела. И неважно, что она платиновая, как шевелюра Джин Харлоу.