Вслед за тем президент с величайшей торжественностию прочитал следующий список гостей, которых предложил к избранию: "мистрисс Тонтон и её две дочери, мистер Визаль и мистер Симсон". С почтением приступили к балотировке, и оказалось, что мистрисс Тонтон и её две дочери получили черные пешки. Мистер Перси Ноакс и мистер Гардм обменялись взглядами.

- Приготовлен ли ваш список, мистер Бриггс? спросил президент с соблюдением величайшего достоинства.

- К вашим услугам, отвечал Александер, передавая список с следующими именами: - мистрисс Бриггс и её три дочери и мистер Самуель Бриггс.

Прежняя церемония повторилась еще раз, и - о, чудо! - на долю мистрисс Бриггс с её дочерью выпали также черные вешки. На лице мистера Александера Бриггса отразилась бессмысленность, а остальное общество выражало крайнее изумление при этом непостижимом обстоятельстве.

Балотировка продолжалась; но одно маленькое обстоятельство, которого мистер Перси Ноакс не предвидел при самом начале, помешало системе разработываться так, как он воображал: черные пешки выпадали почти каждому. Мистер Александер Бриггс, побуждаемый чувством возмездия, употреблял при каждом случае дарованную ему власть исключать из общества предлагаемых гостей, и результат был такого рода, что после трех-часовой беспрерывной балотировки только три джентльмена удостоились избрания. Что прикажете делать в таком затруднении? оставалось два средства: или предоставить весь план совершенному разрушению, или окончить дело полюбовным образом. Последнему средству всего скорее можно было отдать преимущество, и потому мистер Перси Ноакс предложил прекратить балотировку, но чтобы каждый джентльмен объявил попросту, без затей, кого он намерен привести с собой. Предложение было принято с радостью. Тонтоны и Бриггсы получили право участвовать в прогулке, - и общество сформировалось.

Следующая среда назначена была для торжественного дня, и решено было единодушно, что каждый член комитета будет носить на левой руке бант из голубых флорансовых лент. Из объявления мистера Перси Ноакса оказывалось, что пароход, предназначенный для поездки, принадлежал Общей Пароходной Компании и стоял у пристани подле таможни, и так как мистер Перси предложил, чтобы обед и вина были доставлены лучшим оффициянтом, то, c общего согласия, решили, что он, мистер Перси Ноакс, явится на пароходе к семи часам утра назначенного дня, для наблюдения за распоряжением, а остальные члены комитета с избранным обществом прибудут к девяти часам. Грог повторился еще раз; присутствующие молодые люди произнесли несколько праздничных спичей; президент получил искреннюю благодарность, - и митинг разошелся.

Во все это время стояла прекрасная погода, которая и продолжалась. Прошло воскресенье, и Перси Ноакс сделался необыкновенно деятелен и суетлив, и находился в беспрерывном движении около пароходной пристани, к крайнему изумлению писцов и к величайшей выгоде голборнских извощиков. Наступил вторник, и беспокойству мистера Перси Ноакса не было пpeдела: каждую минуту он подбегал к окну посмотреть, не набегают ли облачки на лазурное небо; а мистер Гарди привел в изумление целый квартал, заучивая, в комнатах президента, новые куплеты, приличные предстоящему торжественному случаю.

В эту ночь тревожен был сон мистера Перси Ноакса: ему беспрестанно грезились смутные видения то отходящих от пристани пароходов, то гигантских часов со стрелкой, указывающей на четверть десятого, то безобразное лицо мистера Александера Бриггса, выглядывающего через борт парохода и оскалившего зубы, как будто в насмешку над его бесплодными усилиями вскарабкаться на падубу. Наконец, мистер Перси Ноакс сделал последнее усилие - и проснулся.