– Вы предполагаете, что Служба безопасности пошла на то, чтобы накачать меня наркотиками?

Вспышка изумления показала мне, что этого он как раз не предполагал.

– Я считаю, что теоретически это не стоит сбрасывать со счетов, – тем не менее согласился он. – Не думаю, чтобы адмирал Йошида зашел так далеко, чтобы вывести тебя из равновесия на эти две недели, которые предстояло еще провести в его застенках, но кое‑кто из его излишне ретивых подчиненных вполне бы мог подумать над таким вариантом в качестве подарка ко дню рождения их обожаемого шефа.

Снова этот отвратительный ледяной комок в животе, и одновременно будто какая‑то плотная пелена спала с моей памяти. Всеобщая подавленность и напряжение, которые Каландра ощутила еще тогда, в самый первый день на Солитэре. Конечно, это было то же самое ощущение, именно против него я сражался все эти четыре дня, против гипертрофированной формы его проявления. Это уже не могло быть просто объектом научного изучения, это являлось их оружием…

– Да, верно, – сказал я дрожащим голосом, – я действительно страдал от отвращения, досады, гнева, раздражения, и даже сейчас не могу отделить одно от другого. Верно, это были они. Некому, кроме них. Они меня атаковали.  Они намеренно  атаковали меня.

– Не забывай, – напомнил мне лорд Келси‑Рамос, – после того, как они терпеливо водили нас всем скопом за нос, вряд ли можно ожидать, что кто‑то их них станет помогать тому, кто изо всех сил старается расстроить их планы.

– В таком случае, они, скорее всего, должны решиться на некоторую перестройку своей работы, – процедил я сквозь зубы. Даже здесь ощущалось незримое давление на мое подсознание, походившее на тупую, ставшую почти привычной зубную боль. Но теперь я знал его источник, и не только его, но и цели гремучников. Лорд Келси‑Рамос поднял брови.

– Ладно, поживем – увидим, – произнес он. – А теперь хотелось бы ознакомиться с твоим планом поближе.

Я набрал в лёгкие побольше воздуха, и моя злость на гремучников сменилась неуверенностью. И вдруг по какой‑то противоестественной прихоти то, что еще минуту назад казалось блестящей идеей, померкло перед немигающим взглядом лорда Келси‑Рамоса.

– Главное, – я решил начать с самой спорной и уязвимой части моего замысла, – мне понадобится снова переговорить с гремучниками, потому что без их содействия ничего не получится.

Лорд Келси‑Рамос выпрямился в кресле, чувствовалось, что этот вариант не вызывает у него энтузиазма.

– Ты говоришь о тех самых гремучниках, которые на протяжении четырёх дней вели тебя к нервному срыву, не так ли? – вежливо осведомился он.

– Да, сэр, – кивнул я. – Но я собираюсь доказать им, что их план обречён на провал, и сотрудничество со мной – их единственный шанс уцелеть.

Он долго смотрел на меня в упор, оценивая свои силы и возможности перед лицом потенциальных препятствий на нашем пути. Я затаил дыхание, ожидая решения.

– Ладно, – наконец, произнес он. – Стало быть, тебе понадобится халлоа. Я сейчас дам знать капитану Бартоломи, чтобы он выяснил на Башне, когда есть окно для старта, и мы при первой возможности отправимся на Сполл.

– Разве мне можно покидать пределы Солитэра? – слегка ошарашенно поинтересовался я.

– Со мной – да, – ответил он. – Ты освобожден под мое поручительство, и единственный запрет для тебя – покидать систему Солитэра в одиночку.

Я ощутил, что небольшая часть лежащего на мне бремени исчезла. Мне страшно не хотелось вновь угонять корабль, да я и не знал, как можно сделать это, хотя не сомневался, что попытаюсь на свой страх и риск сбежать с Солитэра.