– Ладно, поглядим…

Я попросил лорда Келси‑Рамоса дать мне самую умную из всех машин, но он явно перестарался, выполняя мою просьбу. Несмотря на малые размеры, передатчик представлял собой весьма сложное устройство, поразившее меня огромным количеством переключателей, верньеров, индикаторов. Я хлопотал над ними, боковым зрением следя за Эдамсом и проверяя, сможет ли он со своего места увидеть красную вспышку. Потому что, если раздастся сигнал тревоги и гремучник не заметит…

Внезапно красный свет зажёгся.

– Гре… – лишь успел крикнуть я, и тут же вернулась гравитация, и мы снова были на траектории Мьолнира.

Я с каким‑то ужасом выдохнул, казалось, весь воздух, который был у меня в легких, отчаянно стараясь отделаться от жуткой картины нашей гибели, которая заполняла всё мое буйное воображение.

– Это было здорово, гремучник, – силился поблагодарить я. – И каким‑то образом все произошло быстрее, чем я ожидал. Куда мы теперь направляемся?

– За пределы системы, – прошептал Эдамс. – Туда, где захватчиков уже нет.

– Разверни нас, пожалуйста, – приказал я ему. – Помести нас назад, впереди корабля, который возглавляет флотилию, чтобы они пронеслись мимо нас минуты через три‑четыре.

– А почему впереди? – спросил Куцко. – Почему бы нам не расположиться спокойненько на обочине и не ждать, пока они ударят нам в хвост?

У меня похолодело в животе, но я сумел ответить ему как подобало.

– Потому что иначе всё это произвёдет нежелательный… эффект Допплера, – всю эту ахинею я произнес очень убедительным, вполне серьезным тоном. Я уже осилил не очень хитрую науку, как облечь заведомую ложь в обертку убедительности. – Когда мы будем находиться впереди них, им придется иметь дело лишь с одним проявлением этого эффекта, лишь с одним его фактором. А он непременно последует, стоит лишь мне запустить эту нашу машинку.

– Дай я тебе помогу, – вызвался Куцко, делая шаг ко мне. Но этому шагу суждено было превратиться в широкую дугу, как только раздался щелчок прерывателей, и мы, потеряв гравитацию, снова очутились на траектории Мьолнира. Он выругался и стал беспорядочно размахивать руками, ища, за что бы ухватиться. – Может быть, нам что‑нибудь сделать с этим чертовым псевдогравитатором? – зарычал он. – Из‑за этих штучек кто‑нибудь сломает шею.

– Нет! – выкрикнул я, когда рука Эдамса потянулась к «Пульту Мертвеца» выполнять приказание гремучника. – Пусть всё так и остается.

– Почему? – нахмурился Куцко.

Я, кусая губы, стал лихорадочно прикидывать, что бы такое ему еще соврать и… нашёл.

– Все, что мы наплели этому Грачику – вовсе не ерунда, вот почему, – заявил я. – Мы не можем  знать, как поведёт себя этот контроль со стороны гремучников в условиях невесомости, и лучше уж меня потошнит лишний раз от этих перепадов, чем мы потеряем ориентацию. Кстати, о ней – гремучник, где мы очутились?

– Приблизительно… в двух минутах… перед захватчиками, – прошептал тот.

Я просил о трёх или уж четырёх минутах. Вот какова их ювелирная точность, оказывается.

– Ладно, – согласился я. – Не забудь и следи за появлением красного света.

– Не забуду. Вы уже готовы для… нашей помощи?

Я присвистнул.

– Да нет, еще не совсем готовы. Подожди минутку – дай мне прикинуть, как это всё сделать.

Краем глаза я заметил, как одна из бровей Куцко медленно поползла вверх.

– Говоришь, провёл на «Вожаке» четыре дня, где тебя учили управлять этой штукой, и ты все еще не можешь этого делать?

– Послушай, лучше заткнись и дай мне работать, ладно? – отбрил его я.