Когда мы вошли в комнату для переговоров, они уже сидели по одну сторону массивного полированного стола, вырубленного из цельного куска самоцвета: двое мужчин, темнокожий и довольно молодой, в плаще чуть‑чуть мешковатом, цвета бургундского и чёрного, с ниспадавшими ему на тунику красивыми, тщательна уложенными складками, второй – постарше, с проседью в волосах, и, казалось, неведомой усталостью, настолько резавшей глаза, как и белизна его пелерины врача.

Перед молодым на столе, тихонько жужжа, стоял раскрытый компьютер.

– Добрый вам день, – кивнул им Рэндом. Оба поднялись со своих мест. – Меня зовут Рэндон Келси‑Рамос, я из «Группы Карильон», а вы, должно быть, наша принимающая сторона от «Эйч‑ти‑ай».

– И вам добрый день, сэр, – кивком приветствовал его молодой человек. Все отдавало формальностью, как и его накидка. Его темные глаза на мгновение встретились с моими, в них читалась вся метаморфоза от скованно‑мрачной вежливости до злобности. – Меня зовут Сэм Айкман – юридический отдел «Эйч‑ти‑ай», – продолжал он, устремив взор на Рэндона. – Мой коллега Курт Де Монт, – он сделал жест в сторону старшего, его рука не находила места, он сам выглядел каким‑то скованным, – занимается различными медицинскими аспектами на Солитэре.

Де Монт, закончив беглое изучение меня, снова устремился взглядом к Рэндону, кивнул ему.

– Мистер Келси‑Рамос, – мрачно констатировал он. Затем его глаза снова застыли на мне, и мне передался импульс его самоуверенной дерзости настолько явный, будто он собирался резко заговорить со мной. Но протокольная вежливость взяла верх, и дерзость растаяла, он так и не вымолвил ни слова. Это само по себе служило доказательством (если бы таковое потребовалось), что сообщение, посланное О'Рилли, содержало и пункт, ставивший их в известность, что молодого Келси‑Рамоса непременно будет сопровождать и Смотритель его отца. Но, по всей видимости, они не были уверены в этом…

– Рад познакомиться, – произнес Рэндон, кивая. От него тоже не укрылся проявленный интерес к моей персоне, по нему было видно, что вести разговор вокруг да около он не собирался.

– Прежде всего я заявляю, что весьма благодарен за сведение к минимуму наших забот по размещению. Это, несомненно, облегчило задачу моим адъютантам. – Он небрежно кивнул в мою сторону: как по волшебству обе пары глаз почти синхронно уставились на меня. Рука Рэндона грациозно потянулась к компьютеру, стоявшему на столе. – Вы захватили с собой копии ваших записей?

– О да, сэр, – засуетился Айкман. Он заметно нервничал, стараясь казаться собранным, его внимание задержалось на мне, но уже через секунду он снова смотрел на Рэндона. Общепринятый деловой этикет подсказал ему, что не стоит расходоваться на всякую мелочь, как я, причем, можно делать это вполне демонстративно, за исключением ритуалов представления, прощания и приветствий; но то, что Рэндон преднамеренно не представлял меня, понемногу вводило их в недоумение.

– Мы могли бы посвятить им несколько минут, если вы пожелаете.

– Здесь у вас все  записи «Эйч‑ти‑ай»? – поинтересовался Рэндон.

– О, нет, лишь те,  которые касаются транспортировки, осуществляемой через Уайтклифф, – ответил Айкман.