-  В Кабире поговаривают, что ты хотел свести счеты с жизнью, - глухо пророкотал далекий гром. - Я рад, что ты не сделал этого…

    -  Я еще сведу счеты, - криво усмехнулся я. - Только не с жизнью. Вернее, не со своей жизнью.

    Фальгрим непонимающе посмотрел на меня и потянулся за узкогорлым кувшином.

    Я и сам-то не очень себя понимал. Может быть, во мне проснулась кровь моих легендарных вспыльчивых предков из варварского Вэя, гибких и опасных, как клинки.

    Кровь…

    Алая кровь на зеленой траве.

    -  Гонец от солнцеподобного эмира Кабирского Дауда Абу-Салима! - возвестил объявившийся в дверях слуга - низкорослый крепыш с двумя боевыми серпами-камами за поясом.

    -  Проси, - махнул рукой Фальгрим, обрадованный тем, что столь скользкий и болезненный разговор был внезапно прерван.

    Как ни странно, я тоже испытал облегчение. Кто утверждал, что больные любят говорить о своих болезнях? Или просто я - не больной?..

    А какой я? Здоровый?!

    Этого гонца я не помнил, но одевался он точно так же, как и любой гулям эмира - праздничный чекмень темно-синего сукна, подпоясанный алым кушаком, островерхая шапка с косицей гонца, остроносые ичиги на ногах… Ну, и непременный ятаган за кушаком.

    И сам присланный гулям был так же бородат и черноволос, с тем же орлиным профилем, что и все гонцы эмира. Выращивают их специально для Дауда, что ли?..

    -  Великий эмир Кабира приглашает Фальгрима, лорда Лоулезского, к себе во дворец. Сегодня вечером состоится помолвка досточтимого Кемаля аль-Монсора Абу-Салим с благородной госпожой Масако Тодзи.

    Гонец отбарабанил все это заученной скороговоркой, потом заметил меня - я еще при его появлении отошел к окну, - и поспешил продолжить:

    -  Вас, Высший Чэн Анкор, великий эмир также приглашает на торжество. Посланный к вам гулям не застал вас дома…

    Он запнулся и неожиданно закончил:

    -  А из вашего дворецкого слова не вытащишь!..

    Я сдержанно кивнул.

    Когда двери закрылись за гонцом, отосланным на кухню, Фальгрим посмотрел в окно, обнаружил за ним то же, что и я - близкий к угасанию день - и перевел взгляд на меня.

    -  Ну что, Чэн Анкор Вэйский, пошли жениха с невестой смотреть? А то темнеть скоро начнет. Может, хоть там развеешься…

    Я молча кивнул еще раз. Деликатные все-таки у меня друзья…

    4

    Пышная суета празднества, на которое мы с Фальгримом слегка опоздали, сразу же закружила меня, действительно давая возможность ненадолго забыться - и я с радостью окунулся в этот шумный водоворот, сверкающий шитьем одежд, ослепительными улыбками, полировкой клинков и чаш с искристым вином.

    Я с искренней радостью приветствовал знакомых, стараясь не обращать внимания на бросаемые украдкой сочувственные взгляды; я раскланивался с дамами, говоря один комплимент за другим; я даже шутил, я был почти весел, суматоха лиц и приветствий вытеснила из головы тяжелые мысли - чего не смог сделать хмель вина, сделал хмель праздника.

    Мгновениями мне казалось, что все вернулось на круги своя, что все - как прежде, и я сам - прежний обаятельный и галантный Чэн Анкор, душа общества… и ничего не случилось, словно и не было никогда разрубленного тела на кабирской улице, не было незнакомца с изогнутым двуручным мечом, не было неба, падающего на турнирное поле…

    Не было!.