Впрочем, надолго ли? Мы с Тао сражались бок о бок, разделили долгие дни тренировок у Чандана, он последовал за мной на самый край земли, чтобы отыскать затерянный храм… Но что бы случилось, если бы кто-нибудь рассказал ему, наследнику одного из старейших Мастеров Каменного Кулака, кто сейчас развалился перед ним на подушках в сонно покачивающемся на рельсах «золотом» вагоне?

Для него, Ликиу и Мастера Лонгвея — впрочем, как и для всех Кшатриев в Империи до единого — я враг. Тот, кто может встать на пути у какого-нибудь очередного воплощения древнего воителя — победить. Первым обрести запредельное даже для Владык могущество, сокрушить целые армии и прикончить остальных Посланников, чтобы…

Чтобы — что?

Я уже узнал кое-что о гостях из моего мира, которые приходили раньше, о войнах кланов, которые непременно начинались, стоило первому из Посланников ступить на землю Империи… Узнал и о весьма незавидной участи тех их них, кому не суждено было одолеть остальных. Но пока мог только догадываться, что ждало победителя — и до сих пор не имел ответа на самый главный вопрос.

Зачем? Черт возьми, зачем?

Зачем кому-то брать пятерых неумех из нашего мира, переносить их сюда с помощью какой-то гребаной магии, накачивать под завязку чужими воспоминаниями и убойной порцией Джаду? Чтобы заставлять гоняться друг за другом по всей Империи и вести за собой армии, которые вряд ли оставят этому тихому мирку что-то кроме трупов и выжженной земли? Чтобы начать войну, которая ослабит три клана, и лишь одному подарит сомнительную победу с привкусом крои и пепла?

Кто бы ни придумал этот гребаный ритуал — этот парень определенно псих!

Мне вдруг захотелось рассказать все Тао — даже зная, что он скорее тут же попытается прикончить меня, чем поможет разобраться в этом дерьме. Или вызвать из небытия тени предыдущих Посланников Тьмы, пригрозить вскрыть себе черепушку собственным мечом и выпытать у них, какого хрена все это вообще происходит… и почему именно со мной.

Один против целых четырех кланов — с мизерными шансами продержаться столько времени, сколько потребуется, чтобы стать настолько крутым, чтобы размазать и любого из четырех Посланников, и целую армию Кшатриев и Служителей, которую тот непременно с собой притащит.

Проще вытащить из свертка меч и самому прыгнуть на острое лезвие…

— Погляди, Рик!

Голос Тао вырвал меня из полусонного оцепенения. Пока я предавался тягостным размышлениям, поезд успел остановиться — то ли высадить пассажиров и загрузить новых, то ли пополнить истраченные за несколько дней пути запасы угля… Но это вряд ли могло бы заинтересовать Тао так сильно.

— Погляди! — повторил он, указывая на окно. — Что они здесь делают?

Приподнявшись на подушках, я увидел платформу. Вроде той, на которой состоялась моя самая первая в этом мире схватка — разве что не такую древнюю и построенную по большей части из дерева. Обычно железная дорога тянулась через леса одинокой полосой, но здесь колеи было две — видимо, для того, чтобы два встречных поезда могли разъехаться, не мешая друг другу. Наш остановился на противоположной от деревянной громадины стороне, так что я видел ее чуть ли целиком.

Но внимание Тао привлекла явно не сама платформа, а те, кто на ней стоял.

Среди многочисленной и разношерстной «бронзовой» бедноты и полусотни Служителей, одетых в привычные зеленый и коричневый цвета, группа людей в белых облачениях с серебряным шитьем явно выделялась. И не богатыми и явно не местного пошива нарядами, а скорее потому, что все пятеро стояли особняком — никто не осмеливался приблизиться к ним и на два десятка шагов.

— Кто это? — спросил я. — Кшатрии… Что им здесь нужно?

— Хотел бы я знать, — Тао недовольно нахмурился.