|
Пьер получил ракушки в подарок и совершенно ошалел от счастья, но за ракушками последовал большой слон из черного эбенового дерева, китайская игрушка с движущимися гротескными фигурками, вырезанными из дерева, и, наконец, рулон ярких китайских рисунков с множеством изображенных на них богов, чертей, королей, воинов и драконов. Пока художник с сыном любовались всеми этими вещами, Буркхардт распаковал кожаный саквояж и отнес в спальню ночные туфли, белье, щетки и тому подобное. После этого он вернулся к художнику с сыном. - Ну, - весело сказал он, - поработали и хватит. Пора и развлечься. Не сходить ли нам в мастерскую? Пьер поднял глаза и снова, как в тот момент, когда подъехал автомобиль, увидел растроганное, помолодевшее лицо отца. - Ты такой веселый, папа, - с похвалой сказал он. - Да, - кивнул Верагут. - А разве он не всегда такой веселый? - спросил Буркхардт. Пьер смущенно перевел взгляд с одного на другого. - Я не знаю, - нерешительно проговорил он. Но потом засмеялся и уверенно сказал: - Нет, таким довольным ты еще никогда не был. Он убежал, держа в руках корзинку с ракушками. Отто Буркхардт взял друга под руку и вышел с ним из дома. Миновав парк, они подошли к мастерской. - Да, тут пристройка, - подтвердил Отто. - Между прочим, смотрится очень мило. Когда ты ее сделал? - Я думаю, года три тому назад. Да и мастерская стала просторнее. Буркхардт огляделся. - Озеро просто восхитительно! Вечером мы в нем искупаемся. Славно тут у тебя, Иоганн. А сейчас покажи мне мастерскую. Есть новые картины? - Не так уж и много. Но одну ты должен посмотреть, я закончил ее только позавчера. Мне кажется, она удалась. Верагут отпер дверь. В просторной мастерской было по-праздничному чисто прибрано, полы только что натерты. В центре одиноко стояла новая картина. Они молча остановились перед ней. Холодная, густая от влаги атмосфера пасмурного дождливого утра никак не согласовывалась с ярким светом и нагретым воздухом, проникавшим через открытые двери в мастерскую. Они долго рассматривали полотно. - Это твоя последняя работа? - Да. Надо вставить в другую раму, а так все готово. Тебе нравится? Они испытующе взглянули друг другу в глаза. Более рослый и сильный Буркхардт напоминал большого ребенка, у него был здоровый цвет лица и живой, веселый взгляд; лицо художника обрамляли преждевременно поседевшие волосы, глаза смотрели пристально и серьезно. - Я думаю, это лучшая твоя картина, - задумчиво проговорил гость. - Те, что в Брюсселе, я тоже видел, и оба полотна в Париже. Трудно поверить, но за эти несколько лет ты сильно продвинулся вперед. - Рад твоим словам. Я тоже так думаю. |
