– Удивительный он человек, – сказал доктор Сингх. – Очень уверенный в себе, очень компетентный. Даже не представляю себе кого‑нибудь другого в случае необходимости.

– Мы все его знаем. – Сестра Моррисон с одинаковым успехом умела не только сжимать губы, но и обдавать холодом. – Одному богу известно, сколько времени он здесь проводит.

– Навещает раненых?

– Раненых? Мне не нравится, когда обыкновенный матрос докучает одной из моих сиделок.

– Мистер Маккиннон совсем не простой матрос. Это необычайный человек, который, кстати, никогда в жизни никому не докучал. Давайте вызовем сюда Джанет и спросим у неё, согласна ли она с вашими нелепыми утверждениями.

– Вы... вам даже известно её имя?

– Конечно, мне оно известно, – уверенным тоном произнёс Боуэн. Сейчас не время, подумал он, говорить о том, что буквально пять минут тому назад он понятия не имел об имени сиделки Магнуссон. – Они родом с одного острова, и им есть о чём поговорить. Было бы лучше, мисс Моррисон, если б вы относились к своему персоналу с большим вниманием, как это делаю я.

«Вполне удобный момент, чтобы уйти», – подумал Боуэн, хотя в целом он был собою недоволен. Несмотря на то, как мисс Моррисон разговаривала с ним, она ему нравилась, потому что он чувствовал, что все её поведение было наигранным и что для этого, наверняка, имеются вполне серьёзные причины. И всё же она не была Арчи Маккинноном.

Старший помощник капитана с довольно необычным именем Джеран Кеннет, единственный потомок древнего аристократического рода, стоял на мостике и ожидал появления Боуэна. Кеннет был черноволосым сухопарым ирландцем, с худым лицом и с весьма непочтительным отношением к окружающим.

– Задумались, Кеннет? – спросил Боуэн, который давным‑давно отказался от своей старой привычки говорить старшему помощнику при обращении «мистер».

– Час пробил, сэр, и Кеннет на месте. Я услышал, как тут мечется молодой Джейми. – «Молодым Джейми» Кеннет называл Бейтсмана, третьего помощника капитана. – Как я понимаю, нас ожидает что‑то неприятное.

– Вы совершенно правы. Правда, я не знаю, насколько это всё серьёзно.

Боуэн рассказал, что произошло.

– Таким образом, мы имеем две аварии, если это можно назвать авариями, в результате чего погас свет. Причины третьей аварии сейчас расследуются.

– И было бы наивным полагать, что третья не имеет никакого отношения к первым двум?

– Очень наивным.

– Эти признаки какие‑то зловещие.

– У вас что, в ваших ирландских школах, не обучают английскому?

– Нет, сэр. То есть я хочу сказать – да, сэр. Короче, вы пришли к не очень благоприятному заключению?

Раздался телефонный звонок. Бейтсман снял трубку и передал её Боуэну, который, выслушав сообщение, поблагодарил звонившего и вернул трубку обратно.

– Это Джемисон. На сей раз холодильная камера. Как туда могли пробраться? Ключ имеется ведь только у кока.

– Очень просто, – сказал Кеннет. – Если человек диверсант, тем более, обученный этому искусству, а так, видимо, и есть, то следует ожидать, что он – опытный взломщик или, в худшем случае, у него имеется целая связка различных ключей. При всем моем уважении к вам, сэр, я думаю, что вряд ли это была его цель, Тогда возникает вопрос, когда этот негодяй вновь нанесет удар?

– Да, действительно, когда? Этот Невидимка, как окрестил его Джемисон, – негодяй не только с воображением, но и даром предвидения.

– Наверняка от него следует ждать ещё сюрпризов.

– Джемисон считает точно так же.