|
Я всего лишь молодой дворянин, гонимый злой судьбою; меня травят, как дикого зверя, и мне нужно только одно: спастись от преследователей. Я знаю вашу натуру, я читаю по вашему лицу... -- При этих дерзких словах сердце мое затрепетало. -- В этот самый день, быть может, в этот самый час во Франции томятся несчастные пленники-англичане. Быть может, в этот час они, как и я, преклоняют колени, и берут руку той, которая может укрыть их и помочь им, и, как я, прижимают эту руку к губам... -- Ну-ну! -- вскричала старая дама, отмахиваясь от меня. -- Ведите себя прилично, не забывайтесь! Видано ли что-нибудь подобное? Но, дорогие мои, что же нам с ним делать? -- Выпроводите его, сударыня! -- сказал я. -- Выпроводите этого дерзкого наглеца, да поскорей! И если это возможно, если ваше доброе сердце позволяет вам это, помогите ему хоть немного в начале его долгого и многотрудного пути. -- А что это за пирог? -- вдруг сварливо осведомилась она. -- Откуда пирог. Флора? Мои злополучные и, я бы сказал, павшие духом сообщники как в рот воды набрали. -- А портвейн этот мой? -- продолжала она. -- Каково! Даст мне кто-нибудь наконец глоток моего собственного портвейна? Я поспешил налить ей. Она посмотрела на меня поверх бокала странным взглядом. -- Надеюсь, он вам пришелся по вкусу? -- спросила она. -- Более того, вино просто редкостное, -- отвечал я. -- То-то, это еще из запасов моего батюшки, -- сказала она. -- Мало кто знал толк в портвейне лучше моего батюшки, упокой господи его душу! -- И с устрашающей решимостью в лице она опустилась на стул. -- Итак, надумали ли вы, куда направиться? -- Да ведь я вовсе не какой-нибудь бродяга без роду без племени, напрасно вы так думаете, -- сказал я и, следуя примеру почтенной дамы, тоже сел. -- У меня есть друзья, только мне надобно до них добраться, так что я хочу одного: покинуть Шотландию; деньги на дорогу у меня есть. И я достал пачку ассигнаций. -- Английские деньги? -- сказала она. -- В Шотландии их не очень-то жалуют. Вам, видно, их дал какой-нибудь дурень англичанин. Сколько у вас тут? -- Бог свидетель, я и не подумал сосчитать! -- воскликнул я. -- Но эту ошибку легко исправить. И я пересчитал деньги -- десять кредиток по десяти фунтов каждая, все с подписью Абрахама Ньюлендса, и еще пять чеков на пять гиней каждый от разных провинциальных банкиров. -- Сто двадцать пять фунтов и пять шиллингов! -- воскликнула старая дама. -- И вы носите при себе такие деньги и даже не потрудились их сосчитать! Ежели вы не вор, то, согласитесь сами, весьма схожи с вором! -- И однако, сударыня, эти деньги -- моя законная собственность, -- сказал я. Она взяла одну бумажку и, поднявши, спросила: -- А не может ли случиться, что эти бумажки наведут на след их владельца? -- Полагаю, что нет, -- отвечал я. |
