Его совсем не привлекала перспектива провести в этой ржавой консервной банке целых семьдесят два часа.

– Я думал, – сказал Тед, – что мы действуем по прямому указанию президента.

– Разумеется, так оно и есть, – сказал Барнс. – Но возникла угроза шторма.

– В самом деле? – удивился Гарри.

– Скорость ветра на поверхности пятнадцать узлов – похоже, Тихоокеанский циклон надвигается прямо на нас и через сутки достигнет этих широт… На дне мы ничего не почувствуем, но на поверхности придется круто. Все корабли поддержки полным ходом уйдут в порты Тонги.

– И мы останемся одни?

– На сорок восемь часов максимум. Это не проблема, но Сполдинг печется о нашей безопасности. Я должен узнать ваше мнение: остаться и продолжить исследования или уйти?

– Остаться, несомненно, – сказал Тед.

– Бет?

– На корабле нет неизвестной формы жизни… уходим.

– Норман?

– Парни из НАСА справятся с этой задачей намного лучше… уходим.

– Гарри?

– Да ну его ко всем чертям… уходим.

– Основания?

– Назовем это интуицией.

– Не могу поверить, что это твои слова, – сказал Тед. – Ведь у нас только что появилась интересная гипотеза…

– Нашли время для спора, – решительно пресек его Барнс. – Я должен отослать наше окончательное решение в течение двенадцати часов.

– Черт побери, – выругался Тед.

Норман взглянул на Барнса. Капитан не выглядел расстроенным, скорей наоборот… Барнс искал предлога уйти, – подумал он, – и он его получил.

– Мы успеем сделать еще одну ходку… Сейчас отдохнем пару часов и вернемся на корабль. У меня все.

– Я хотел бы сказать…

– Это все, Тед. Голосование окончено.

Когда они уходили в спальный отсек, Барнс сказал:

– Бет, ради Бога, не надо нажимать никаких кнопок.

– Я только хотела включить свет, Хэл.

– Но ты не могла знать…

– На кнопке было написано «освещение»… Я не из тех, кем можно вертеть как вздумается, Хэл… – Барнс что‑то ответил, но они уже вышли в коридор.

– Вот черт, – крикнул Тед и пнул стальную стену. Они перешли в цилиндр С. – Не могу поверить в ваше решение, как можно отступать?

Особенно тебе, Гарри.

– Я ухожу, потому что этого хочет Барнс, – сказал Гарри.

– Барнс хочет остаться, – сказал Тед. – И поэтому поставил вопрос на голосование.

– Барнс не хочет выглядеть в глазах начальства так, словно он отступил или принял неправильное решение. Он позволил нам решать самим, но сам хочет уйти.

Норман был удивлен, ведь математиков считают рассеянными и невнимательными, обретающими в башне слоновой кости… Но проницательный Гарри не упустил ни малейшей детали.

– Почему Барнс хочет уйти? – спросил Тед.

– Думаю, это очевидно… на поверхности шторм.

– Шторм еще не начался.

– Да, но когда начнется, неизвестно сколько он продлится.

– Барнс сказал, не более двух суток.

– Ни он, ни кто‑нибудь другой не может предсказать, когда кончится шторм… А если через пять дней?

– Мы выдержим, зачем же так беспокоиться?

– Это не я, это Барнс беспокоится.

– Все образуется, – сказал Тед. – Нам следует остаться…

И тут под ногами что‑то хлюпнуло – они посмотрели вниз и увидели потемневший от воды ковер.