|
И что?.. Нырнул? Господи, да кому взбредет в голову плавать в этой грязной воде? Кому-то, кто ни о чем не думает и не боится заболеть? Кому-то, кто любит появляться по ночам и отбывать в ад то ли ради забавы, то ли в поисках смерти? Я медленно шел вдоль канала, напрягая глаза, стараясь разглядеть, не нарушится ли где черная поверхность воды. Приливная волна отхлынула, нахлынула снова, в проржавевшем открытом шлюзе плескалась вода. Проплыла стая мелких тюленей, но оказалось, что это всего лишь плавающие на поверхности водоросли. "Ты все еще там? - шептал я. - Зачем приходил? Почему ко мне?" Я втянул в себя воздух и затаил дыхание. Мне почудилось, будто в выдолбленном в бетоне тайнике, под небольшим цементным бункером, по другую сторону ветхого моста... Я вижу вихор сальных волос, а пониже лоснящийся лоб. На меня глядели глаза. Это могла быть морская выдра или черный дельфин, почему-то заблудившийся и застрявший в канале. Голова, наполовину торчавшая из воды, долго оставалась на поверхности. И я вспомнил, как еще мальчиком читал романы про Африку. Там рассказывалось о крокодилах, обосновавшихся в подводных пещерах по берегам реки Конго. Эти твари забивались в пещеры на дне и лежали там. Они прятались в своих тайных убежищах, выжидая, когда какой-нибудь идиот рискнет проплыть мимо. Тогда рептилии стремительно покидали свои подводные укрытия и пожирали жертву. Неужели передо мной такой же зверь? Он любит ночные приливы, прячется в тайниках под берегом, а потом выбирается на сушу и идет, оставляя после себя мокрые следы. Я следил за черной головой в воде. А она, поблескивая глазами, следила за мной. Нет. Не может быть, что это человек. Меня передернуло. Я бросился вперед, как бросаются на что-то страшное, желая его прогнать, как пугают пауков, крыс, змей. И не от храбрости - от страха я затопал ногами. Черная голова скрылась под водой. По воде побежала рябь. Больше голова не показывалась. Весь дрожа, я пошел назад по цепочке темных следов ливня, который наведался к моим дверям. Маленькая лужица по-прежнему блестела у порога. Я наклонился и выудил из нее горсточку морских водорослей. И только тут сообразил, что бегал к каналу и возвращался назад в одних трусах. Ахнув, я быстро огляделся, улица была пуста. Я вбежал в квартиру и с силой захлопнул дверь. *** "Завтра, - думал я, - завтра я потрясу кулаками перед носом у Элмо Крамли. В правом будут обрывки трамвайных билетов. В левом - комок мокрых водорослей. Но в участок я не пойду! В тюрьмах и больницах я готов сразу грохнуться в обморок. Но где-то же Крамли живет! Найду где и потрясу кулаками". *** Почти сто пятьдесят дней в году солнце в Венеции не может пробиться сквозь туман до самого полудня. Почти шестьдесят дней в году оно вообще не может выйти из тумана до четырех-пяти часов, когда ему приходит пора садиться на западе. Дней сорок оно не показывается вовсе. В остальное же время, если, конечно, вам повезет, солнце, как в других районах Лос-Анджелеса и во всей Калифорнии, восходит в пять тридцать утра и светит весь день. |
