|
От камина до собеседника донеслось какое-то ворчание. Жуаез умолк и с удивлением огляделся по сторонам. - Не обращай внимания, Анн, - засмеялся Генрих, - это одна из моих собачек заснула в кресле и рычит во сне. Так ты говоришь, друг мой, что бедняге дю Бушажу взгрустнулось? - Да, сир, он мрачен, как сама смерть. Похоже, что он где-то повстречал женщину, все время пребывающую в угнетенном состоянии ума. Нет ничего ужаснее таких встреч. Однако и у подобных натур можно добиться успеха не хуже, чем у женщин веселого нрава. Все дело в том, как за них взяться. - Ну, ты-то не очень смутился бы, распутник! - Вот тебе и на! Вы называете меня распутником за то, что я люблю женщин. Генрих вздохнул. - Так ты говоришь, что у этой женщины мрачный характер? - Так, по крайней мере, утверждает дю Бушаж. Я ее не знаю. - И, несмотря на ее скорбное настроение, ты бы добился успеха? - Черт побери! Все дело в том, чтобы играть на противоположностях. Настоящие трудности бывают только с женщинами сдержанного темперамента: они требуют от добивающегося их благосклонности одновременно и любезностей, и известной строгости, а соединить это мало кому удается. Дю Бушажу попалась женщина мрачная, и любовь у него поэтому несчастная. - Бедняга! - сказал король. - Вы понимаете, сир, - продолжал Жуаез, - что не успел он сделать мне это признание, как я начал его лечить. - Так что... - Так что в настоящее время курс лечения начат. - Он уже не так влюблен? - Нет, сир, но у него появилась надежда внушить любовь: это ведь более приятное лечение, чем вовсе лишать людей их чувства. Итак, начиная с сегодняшнего вечера, он, вместо того чтобы вздыхать на манер своей дамы, постарается развеселить ее, как только возможно: сегодня вечером, к примеру, я посылаю к его возлюбленной тридцать итальянских музыкантов, которые устроят под ее балконом неистовый шум. - Фи! - сказал король. - Что за пошлая затея! - Как так - пошлая? Тридцать музыкантов, которым равных нет в мире! - Ну знаешь, черта с два развлекли бы меня музыкой в дни, когда я был влюблен в госпожу де Конде! - Да, но ведь тогда были влюблены именно вы, сир. - Безумно влюблен, - ответил король. Тут снова послышалось какое-то ворчанье, весьма похожее на насмешливое хихиканье. - Вы же сами понимаете, что это совсем другое дело, сир, - сказал Жуаез, тщетно пытаясь разглядеть, откуда доносятся странные звуки. - Дама, наоборот, равнодушна, как истукан, и холодна, как льдина. - И ты рассчитываешь, что от музыки лед растает, а истукан оживет? - Разумеется, рассчитываю. Король покачал головой. - Конечно, я не говорю, - продолжал Жуаез, - что при первом же взмахе смычка дама устремится в объятия дю Бушажа. Но она будет поражена тем, что ради нее устроен весь этот шум. Мало-помалу она освоится с концертами, а если они не придутся ей по вкусу, мы пустим в ход актеров, фокусников, чародеев, прогулки верхом, - словом, все забавы, какие только можно. |
