– Евгений Александрович, загляните, как появится возможность, в московскую геральдическую палату. Вас там ждет сюрприз!

***

Окрыленный обещанием «сюрприза» я чуть не сбил с ног Зубатова. Который стоял наготове, ожидая своей очереди на аудиенцию.

– Куда это вы так торопитесь, Евгений Александрович?

Арабский звездочет!!! Вот умеют люди из охранки посмотреть на тебя так, что сразу виноватым чувствуешь и начинаешь вспоминать все прегрешения начиная с родителей. Тренируют они этот взгляд что ли? И вдруг Сергей Васильевич улыбнулся – и вся строгость куда то пропала.

– Время Его Императорского высочества дорого, нельзя заставлять его ждать, – выдал я универсальную отмазку. – Но мне надо бы с вами переговорить.

– Так подождите меня, я сейчас быстро, мне буквально на несколько минут надо, – ответил Зубатов и закрыл за собой дверь.

Я посидел в приемной, выпил чашечку кофе, по просьбе Шувалова еще раз в подробностях рассказал историю с Монтенбло. Граф чуть не в голос хохотал над нанизывающимися одно на другое оскорблениями из моего письменного покаяния, комментируя каждое. Получалось, что я там штук на пять дуэлей натворил своими эпистолами. Гильотинка на конверте привела его в полный восторг – оказывается, эта деталь оставалась неизвестно широкой публике.

Несколько зубатовских минут сначала составили десять, потом это число удвоилось, и я уже наметил себе черточку на циферблате, на которую прыгнет минутная стрелка, обозначая мой уход. Очень уж хотелось проверить, что меня ждет в геральдической палате.

Но нет, не дотянул – дверь наконец распахнулась, и Сергей Васильевич вышел, широко улыбаясь. Я встал, и пожал руку Шувалову, прощаясь.

– Евгений Александрович, извините за ожидание, – сказал Зубатов, и, взяв меня под руку, вывел из приемной.

– У вас, может, что то очень хорошее случилось? Слишком уж вы жизнерадостным вышли от Великого князя.

– Вам первому, – остановился Сергей Васильевич. – Утвердили мой перевод в Петербург. Товарищем министра.

– Поздравляю. Рад за вас.

– Получается, я вслед за вами, Евгений Александрович. Видать, судьбой нам предназначено быть рядом. Говорят, вы женитесь?

– В конце января.

– Надеюсь быть представленным вашей супруге. Но о чем вы хотели со мной говорить?

– Хочу попросить об услуге. Мне нужен, назовем это «начальник службы безопасности». Человек, который отвечал бы за личную и имущественную неприкосновенность. Хотелось бы на это место отставника с опытом работы. Денежным содержанием не обижу, сами знаете, мои сотрудники нужды не испытывают.

– Вы так перспективы расписываете, что самому захотелось.

– А давайте, Сергей Васильевич, – поддержал я шутку. – Сколько там получает товарищ министра внутренних дел? Умножайте на два, и приступайте хоть с завтрашнего дня.

– Выгонят с работы, обязательно воспользуюсь предложением. Но сами понимаете, я сейчас тех, кто меня поддержал, подвести не могу. Но вашу просьбу выполню. Переговорю кое с кем.

***

Стоп, а куда мне идти? Я как то геральдикой не очень до сегодняшнего дня занимался. Где эта самая палата находится? Пришлось вернуться к Шувалову, благо, с Зубатовым мы разговаривали в закутке шагах в тридцати от приемной.

– Старый Гостиный двор на Ильинке, – улыбаясь, подсказал граф. – И примите мои поздравления.

Пройтись, что ли? Но жарковато. И душно. Я представил, как я иду по Тверской, Охотному ряду, Моховой, Манежной и Красной площади, Варварке, Ильинке... И прибываю на место с мокрой спиной и подмышками. Нет, лучше извозчик.

Сказано – сделано. Минут через пятнадцать я входил под своды... Да ну, обычное присутствие, вестибюль со служителем, полицейский на улице гуляет.