- Карен, в нашем положении грешно издеваться над матерью. Ведь ты прекрасно знаешь, что для нее это в какой-то мере лекарство.

     - О, да, конечно. А для меня лучшее лекарство - это бриллиантовые браслеты и собольи шубы.

     - Доченька, не стоит винить ее. Может быть, это я виноват. Так, например, считает Дьюк. Когда ты будешь в моем возрасте, ты научишься принимать людей такими, какие они есть.

     - Поговди, я пвобую жавтвак. Ну вот... может быть я и излишне несправедлива к ней, но я устала от того, что каждый раз, как я ни привожу домой своих приятелей, мамуля обязательно отключается уже к обеду. Или пытается облапить их на кухне и поцеловать.

     - Неужели такое бывало?

     - А ты что, никогда не замечал? Хотя, впрочем, в это время ты почти никогда не бывал дома. Прости.

     - Ты тоже прости меня. Но только за то, что я высказал в твой адрес.

     Мы оба погорячились. А в остальном, как я уже сказал, когда ты доживешь до моих лет...

     - Папа, я вряд ли доживу до твоих лет - и ты прекрасно понимаешь это.

     И если у нас осталось всего две пятых бутылки виски, то почему бы просто не отдать их тому, кто больше других нуждается в нем?

     Он помрачнел.

     - Карен, я вовсе не собираюсь сложа руки ждать смерти. Действительно стало намного прохладнее. Мы еще можем выкарабкаться.

     - Что ж... наверное ты поступаешь правильно. Кстати о лекарствах - не запасся ли ты при строительстве этого монстра некоторым количеством антабуса?

     - Карен, антабус не отбивает желания выпить; просто, если человек, принявший таблетку, выпьет, он почувствует себя очень плохо. И если твое мнение о нашей печальной судьбе верно, то стоит ли омрачать Грэйс последние часы жизни? Ведь я не судья ей, я ее супруг. Карен вздохнула.

     - Папочка, у тебя есть одна отвратительная привычка - ты всегда прав. Ладно, так и быть, пусть пользуется моей долей.

     - Я просто хотел знать твое мнение. И ты в некотором роде помогла мне принять решение.

     - Что же ты решил?

     - Это не твое дело, заинька. Займись завтраком.

     - Так и хочется плеснуть тебе в завтрак керосина. Ладно, поцелуй меня, папа.

     Он чмокнул ее в щеку.

     - А теперь поостынь и принимайся за дело.

     В конце концов, пятеро собрались к завтраку. Сидеть им пришлось на полу, так как стулья упорно не хотели стоять. Миссис Фарнхэм находилась в почти летаргическом забытьи от сильной дозы успокоительного. Остальные обитатели убежища по-братски разделили меж собой консервированное мясо, крекеры, холодный растворимый кофе и банку персикового компота. Согревало завтрак лишь теплое чувство товарищества. На сей раз все были одеты. Мужчины напялили шорты, Карен одела шорты и бюстгальтер, а Барбара облачилась в просторное платье гавайского типа, позаимствованное у Карен. Ее собственное белье насквозь промокло, а воздух в убежище был слишком влажный, чтобы высушить что-либо.

     - Теперь мы должны кое-что обсудить, - возвестил Хью. - Желающие могут вносить предложения. - Он взглянул на сына.

     - Отец... то есть Хью, я хотел сказать вот о чем, - отозвался Дьюк. - Здорово пострадала уборная. Я немного привел ее в порядок и соорудил какой-никакой насест из дощечек упаковки кислородных баллонов. Хочу предупредить.