|
.. Но острый взгляд мадам Шабо не смягчался. Это была маленькая женщина, сухая, нервная, которая сновала по дому с утра до вечера. - Если ты болен, я позову врача. - Нет! Ради Бога... Шаги на лестнице. Сквозь застекленную дверь кухни показалась голова студента. Он постучал; выражение лица у него было встревоженное и недоверчивое. - Вы знаете этого человека, который прогуливается по улице, мадам Шабо? Он говорил с сильным славянским акцентом. Глаза его пылали. Малейший пустяк приводил его в ярость. Он уже перешел обычный возраст студента. Но официально числился в университете, хотя никогда не ходил на лекции. Знали, что он грузин, что у себя на родине он занимался политикой. Претендовал на дворянское происхождение. - Какого человека, месье Богдановский? - Подойдите сюда... Он подозвал ее в столовую, окно которой выходило на улицу. Жан не решался последовать за ними. Но в конце концов тоже пошел туда. - Вот уже четверть часа, как он здесь расхаживает... Я знаю таких людей!.. Это определенно кто-нибудь из полиции. - Да нет же, - с оптимизмом возразила мадам Шабо. - Вам всюду чудится полиция! У него просто здесь назначено свидание. Грузин все-таки бросил на нее взгляд, выражавший сомнение, пробормотал что-то на своем языке и поднялся к себе в комнату. Жан узнал широкоплечего мужчину. - Иди есть, сейчас же! И не кривляйся, слышишь? Не то ляжешь в постель, и я сейчас же вызову врача. Месье Шабо не приходил домой в полдень. Мать и сын обедали в кухне, причем мадам Шабо никогда не присаживалась, а все время ходила взад и вперед от стола к плите. Пока Жан, опустив голову, пытался проглотить хоть что-нибудь, она наблюдала за ним и заметила какую-то новую деталь в его одежде. - Откуда еще этот галстук? - Это Рене дал мне его... - Рене, всегда этот Рене, а у тебя нет никакого самолюбия! Мне за тебя стыдно! У этих людей, может быть, и есть деньги, но из-за одного этого они еще не заслуживают уважения! Его родители не женаты... - Мама! Обычно он называл ее "мать". Но сейчас он хотел говорить умоляюще. Он дошел до предела. Он не требовал ничего, кроме покоя в течение тех нескольких часов, которые обязан был проводить дома. Он представлял себе незнакомца, расхаживающего напротив, как раз возле стены школы, где прошли его детские годы. - Нет, сын мой! Ты пошел по плохой дороге, говорю тебе! Пора прекратить это, если ты не хочешь кончить плохо, как твой дядя Анри. Кошмар! Опять эти упоминания о дяде, которого встречали иногда мертвецки пьяным или видели на стремянке, когда он красил фасад какого-нибудь дома. - А ведь он получил образование! Мог занять любое положение... Жан встал с полным ртом, буквально сорвал свою шляпу с вешалки и выбежал из дому. В Льеже некоторые газеты выходят и по утрам, но главный выпуск появляется в два часа. Шабо пошел к центру города, словно в полусне, окутанный каким-то пронизанным солнцем облаком, мешавшим ему четко видеть, и, перейдя Мезу, очнулся от криков: - Покупайте "Льежскую газету"! Только что вышедшую "Льежскую газету". |
