должны собраться в моноблок наивысшей возможной плотности  и  температуры.

Мы можем пройти сквозь звезду на нашей теперешней скорости без  каких-либо

повреждений. Но вряд ли пройдем сквозь первичное ядро. Лично  я  предлагаю

предаться безмятежному спокойствию.

     Он сложил руки на животе.

     - Неплохая идея,  -  сказал  Реймон.  -  Но  я  считаю,  что  это  не

единственное, что нам следует предпринять.  Мы  должны  продолжать  полет.

Позвольте мне сказать вам то, что я  сказал  первоначальной  дискуссионной

группе. Никто из них не возразил.

     Невозможно  знать  наверняка,  что  именно  произойдет.  Я   выдвинул

предположение, что не все сожмется  в  единственное  точечное  Нечто.  Это

просто разновидность упрощения, которое помогает нашей математике,  но  не

описывает всей картины. Я полагаю, что центральное ядро массы должно будет

иметь огромную водородную оболочку даже перед самым взрывом. Внешние части

этой оболочки могут оказаться не слишком плотными, или радиоактивными, или

горячими. Однако пространство  будет  весьма  небольшим,  чтобы  мы  могли

кружиться вокруг моноблока  наподобие  спутника.  Когда  он  взорвется,  и

пространство снова  начнет  расширяться,  мы  тоже  направимся  наружу  по

спирали. Я знаю, что выражаюсь неуклюже, но это лишь попытка объяснить то,

что мы можем сделать... Норберт?

     - Я никогда не считал себя религиозным, - сказал Вильямс, у  которого

был непривычно скромный вид. - Но это слишком.  Мы...  да  кто  мы  такие?

Животные. Бог мой, - мы не можем продолжать это все... регулярно  справляя

свои естественные потребности... пока происходит Творение!

     Эмма Глассгольд, стоявшая рядом  с  ним  выглядела  потрясенной.  Она

подняла руку. Реймон дал ей слово.

     - Говоря с позиций верующего, - заявила она, - я должна сказать,  что

это полная ерунда. Прости, Норберт, милый, но  это  так.  Бог  создал  нас

такими, какими Он хотел нас видеть. Я бы  хотела  видеть,  как  Он  творит

новые звезды, и восхвалять Его до тех пор,  пока  Он  будет  считать  меня

достойной.

     - Прекрасно сказано! - воскликнула Ингрид Линдгрен.

     - Я тоже могу добавить, - сказал Реймон. - Я не лирик в  душе,  и  не

жду лирики ни от кого... Я предлагаю, чтобы вы, люди, заглянули в  себя  и

спросили,  какие  психологические  трудности  заставляют  вас  не   желать

пережить момент, когда время начнется вновь. Нет ли там,  глубоко  внутри,

идентификации с... вашими родителями? Вы не должны были видеть родителей в

постели,  теперь  вы  не  должны  видеть  начало   нового   космоса.   Это

бессмысленно. - Он набрал воздуха в грудь. - Нельзя отрицать, что то, чему

предстоит  свершиться,  заслуживает   благоговейного   трепета.   Но   это

заслуживает и все остальное. Всегда. Я никогда не считал, что звезды более

таинственны и обладают большей магией, чем цветы.

     В конце  концов  захотели  высказаться  все.