|
-е. во избежание преследования, определяемого существующими законами против них» 149. В обряде принятия в секту хлыстов, называемом «приводом», поступающий клянется хранить тайну хлыстовского учения, не объявляя ее «ни отцу, ни матери, ни отцу духовному, ни другу мирскому» 150; хлыстовская присяга кончается словами: «...соблюдать тайну о том, что увидит и услышит в собраниях, не жалея себя, не страшась ни кнута, ни огня, ни меча, ни всякого насильства» 151. С этой клятвой каждый хлыст как бы надевает на себя сокровенную маску. О том, что Распутин никогда, даже в пьяном виде, никому не сознавался в «хлыстовстве» (выдавая его тем не менее помимовольно другими путями, согласно пословице «на всякого мудреца довольно простоты»), — об этой верности прославленного «старца» своей сокровенной маске мы хорошо осведомлены. Но кроме этой маски, хлыстам известна еще и другая, — маска, составляющая сущность и соблазн всего хлыстовского учения: — мифологическая маска «Христа». Среди разновидностей хлыстовства (вернее — штундо-хлыстовства) исповеданием этой «маски» особенно прославился толк «малеванщина», появившийся в 1889 г. Согласно ученью малеванцев, глава этого толка есть «царь над царями, бог, во плоти пришедший», чтобы дать уверовавшим в него «безмятежную довольную во всем жизнь»; каждый же «малеванный», будучи «святым» и потому свободным от «закона», представляет собой «живое писание» — воплощение «Писания». В 1895 г. основатель этого толка Кондрат Малеванный был помещен в Казанскую психиатрическую лечебницу, а «малеванщина» перекинулась в Сибирь, дойдя даже до Иркутской губ. 152. Не зная в точности, принадлежал ли полностью Распутин к этому толку штундо-хлыстовщины, мы вправе, однако, подозревать его в принадлежности к этому толку, на основании сопоставления «исторических» дат: — к 1895 г., когда малеванщина стала распространяться по Сибири 153, произошло, как мы знаем (см. главу II — «Житие»), «обращение» сибиряка Распутина, и началась его жизнь «святого», стремившаяся к положению «царя над царями» и «бога, во плоти пришедшего». Как только что сказано, мифологическая маска «Христа» была особо облюбованной у малеванцев: подражать Христу чисто драматически (лицедейски) составляло для этого толка хлыстовщины подлинную экстатическую радость. «В религиозных собраниях первых малеванцев, — читаем мы у Д. Г. Коновалова 154, — среди прыганья, женщины обнажались до пояса и в таком виде продолжали прыгать, кричать, радоваться, жестикулировать. По словам очевидца проф. Сикорского 155, часть происходивших при этом движений носила несомненный характер экспрессивных движений и аллегорических жестов, которыми иллюстрировались темы, служившие предметом молитв, бесед, экстаза. Так, например, сцена быстрого обнажения женщины до пояса во время пения «Кресту Твоему поклоняемся» была объяснена двояко: крестьянин, стоявший вдали... объяснил, что женщина обнажением тела хочет показать, что Христос был распят на кресте обнаженным; сама же обнажавшаяся женщина объяснила, что она хотела показать, как Христос воскрес и снял с себя гробные пелены». |
