Его круглая белая голова с двумя близко посаженными глазами находилась на высоте человеческого роста. Пять могучих щупалец упирались в землю, словно корни громадного дерева. Еще два щупальца - те самые, что первыми появились из логова, - свернулись на груди, придавая спруту сходство с винторогим козлом.

    -  Сема Лапин, - прогудел спрут, заставив Макарова улыбнуться. Голос спрута звучал столь же степенно и важно, как и у самого Лапина. - Гуали зуанава сами ла!

    Макаров затряс головой, и невидимый переводчик приглушил заунывные завывания спрута, запустив вместо них лишенную интонаций русскую речь. Спрут радовался, что Лапин пришел вовремя, и намекал, что очень торопится.

    Интересно, подумал Макаров. Этот Таля Калим - тоже кандидат в звездные русичи?

    -  Я подумал над твоей просьбой, - услышал Макаров перевод сказанных Лапиным слов. - Мы примем тебя, как гостя.

    -  Благодарю, - ответил спрут, - и благодарность моя будет жить вечно.

    Похоже, я был прав, подумал Макаров. Знаем мы, кто такие эти гости.

    -  Сколько тебе нужно на сборы? - спросил Лапин.

    -  Я готов, - ответил спрут, - все свое я ношу с собой.

    -  Тогда… - начал было Лапин, но вместо продолжения Макаров услышал сухой щелчок. Что-то не так, обеспокоенно подумал он и машинально огляделся по сторонам.

    Еще пять спрутов, в черных, с прорезями для глаз капюшонах вылетели из высокой болотной травы и в мгновение ока очутились на площадке. Двое из налетчиков растянули блеснувшую на солнце сеть и набросили ее на Лапина, который от неожиданности даже рта раскрыть не успел. Остальные трое взметнули в воздух свои передние щупальца и с трех сторон опустили их на Таля Калима.

    Макаров обеспокоенно сжал правую руку. Страха он не чувствовал, но что-то среднее между болью и досадой засело в груди. Бить будут, понял Макаров, и снова стиснул правую руку. Хоть бы палку какую-то…

    Шесть щупалец сомкнулись на месте, где только что находился спрут Калим. Но - Макаров изумленно захлопал глазами - самого спрута там уже не было. Каким-то чудом он оказался на вершине своего каменного конуса и в свою очередь поднял передние щупальца. Трое нападавших издали гулкий вопль: в щупальцах Калима блеснуло какое-то оружие. В следующее мгновение раздался душераздирающий свист, клубок из шести щупалец распался, оставив на земле два извивающихся обрубка.

    Калим снова взметнул свои щупальца к небу, и Макаров наконец понял, что так ярко блестит на солнце. Это были длинные, точно шпаги, полоски металла, мертво прилепившиеся к присоскам «брата по разуму».

    Кто-то из нападавших издал булькающий звук, и Макаров на мгновение ослеп.

    Шоковая граната, подумал он. Значит, спецназ.

    Зрение вернулось к нему практически сразу - должно быть, тарелка защитила своего пассажира. Но лучше бы оно не возвращалось!

    Спрут Калим, корчась всеми семью своими щупальцами, лежал у подножия своего конуса и жалобно стонал. А под сверкающей на солнце сетью, между двумя застывшими в недоумении спрутами, лежало кровавое месиво, лишь отдаленно напоминавшее человеческое тело. Макаров увидел клочья вырванной бороды, колышущиеся внутренности и ошметки белой материи, служившей живому Лапину его странной одеждой.

    Правая рука сама собой скользнула вдоль кресла - и вдруг уперлась в твердый округлый предмет. Макаров усилием воли подавил приступ рвоты, стиснул холодную сталь помпового ружья и выставил его перед собой, внимательно наблюдая за каждым из пяти инопланетных убийц.