считала, неразрешимыми. Я слышал, что какой-то писатель даже сделал о вашей работе несколько романов и теперь продает их миллионными тиражами. Да, черт возьми, мистер Шейни, мне совсем не кажется невероятным, что Эльзу заманили вчера вечером на эту квартиру и заставили выпить коктейль с цианистым калием против ее воли. Или, по крайней мере, она не знала, что пьет. У моей дочери был очень своеобразный вкус. Ее любимым напитком был смешанный в равных частях крепкий темный ром и мятный ликер. Вам приходилось пробовать такую смесь? Шейни слегка передернуло.

—   Нет, не припомню такого,— покачал он головой.

—   Рекомендую вам попробовать, тогда поймете, о чем я говорю. Тогда наверное вы согласитесь со мной, что к этому напитку можно было бы добавить смертельную дозу цианистого калия или любого другого яда и что человек бы ничего не заметил. Вы начинаете уже понимать, Шейни, куда я клоню? Попробуйте посмотреть на это непредвзято. Вы видите, что любое обстоятельство этого вроде бы очевидного самоубийства можно трактовать по-другому.

Шейни сделал глубокую затяжку и постарался стать на позицию Эли Армбрюстера. Это оказалось очень трудным. Шейни видел очевидное, черт возьми, а Армбрюстер не видел.

—   Мне очень жаль,— медленно сказал детектив,— но, как вы, наверное, знаете, я был в квартире этажом ниже, когда это случилось. Услышав выстрел из дробовика, я тут же побежал наверх и взломал закрытую на цепочку дверь.

—  Это я знаю. Это одна из причин, по которой я пришел именно к вам. Попробуйте минутку помолчать и подумать, Шейни. Сколько прошло времени с того момента, как вы, услышали выстрел, и до того, как вы взломали дверь?

Шейни тщательно обдумал ответ.

—   Примерно три или четыре минуты. Во всяком случае, не больше пяти.

—  А-а-а,— удовлетворенно проворчал Эли Армбрюстер.— Значит, по собственному признанию, с момента, когда выстрелил дробовик, до тех пор, как первый человек вошел в квартиру, прошло от трех до пяти минут?

—   Дверь была закрыта на замок и заперта на цепочку изнутри,— напомнил ему Шейни.

—  Мистер Шейни, в этом здании есть пожарные выходы?

—   Да.

—  А на пожарную лестницу можно выбраться из любой квартиры?

—  Да, обычно туда можно попасть через окно в спальне.

—  А куда выходят окна спальни той квартиры?

Майкл Шейни помолчал, нахмурившись. Он вспомнил, как стоял спиной к двери, глядя на лежащие перед ним трупы; вспомнил острый запах горелого пороха, стоявший в квартире; и вдруг отчетливо вспомнил легкий ветерок, который дул из спальни и рассеивал запах.

- Действительно,  мистер  Армбрюстер,— сказал  он.— Я  совершенно уверен, что окно спальни было открыто.                                

—   Вот! Но никто, включая вас, Шейни, не подумал, как это важно!

—   Откровенно говоря, нет. У нас не было никаких оснований подозревать...

—   Как раз это я и пытаюсь вам втолковать,—торжествующе посмотрел на него Эли Армбрюстер.— Ведь все было так очевидно. А сейчас, вспоминая картину, вы можете быть уверены, что, когда раздался выстрел, в квартире не было третьего человека? Человека, который вылез через окно спальни по пожарной лестнице, пока вы бежали наверх и выламывали запертую дверь.

Шейни покачал рыжей головой.