Глава третья

Хотя назавтра была суббота, Шейни пообещал Люси зайти с утра в офис и подписать подготовленные ею чеки. Поэтому он встал, когда еще не было девяти.

Майкл поставил на огонь воду для кофе, взял лежавшую под дверью утреннюю газету и вернулся в гостиную.

В глаза ему сразу бросился заголовок на первой странице:

«Сыщик вышибает дверь в квартире самоубийц».

Оставив газету на столе, он вернулся на кухню, засыпал в кофейник кофе и налил кипяток. Потом быстро приготовил яичницу из трех яиц и, взяв свой завтрак, вернулся в гостиную.

Шейни с удовольствием жевал, запивая яичницу крепким черным кофе, и просматривал первую страницу газеты. О самоубийстве, там рассказывалось очень немного. Не цитировались предсмертные записки, не объяснялось, почему самоубийцы применили и яд и дробовик. О Роберте Ламберте говорилось как о загадочном мужчине, а о его любовнице упоминалось очень сдержанно. Фамилия Армбрюстер не фигурировала. Впрочем, в газете была фотография погибшей женщины в той шляпе с мягкими полями, которую Шейни видел вчера ночью в комнате самоубийцы.

На второй странице была фотография обманутого мужа. Его сфотографировали в тот момент, когда он выходил из морга после опознания трупа жены. Молодой человек с открытым лицом мрачно смотрел в объектив камеры. На нем была спортивная куртка и распахнутая на груди рубашка.

Шейни отложил газету, отнес на кухню пустую тарелку и сполоснул ее водой. Потом налил себе еще чашку кофе и плеснул туда немного коньяка.

От этого приятного занятия его оторвал телефонный звонок. Майкл услышал голос Люси Гамильтон:

—   Вы придете сегодня утром, босс?                      

— Конечно, через полчаса буду.

 — Здесь мистер Армбрюстер,- оживленно сказала она, и Шейни понял, что гость стоит рядом с Люси.— Мистер Эли Армбрюстер. Он очень хочет вас видеть.

—   Скажи ему, милая, что я буду через пятнадцать минут.— Шейни, нахмурившись, повесил трубку.

Майкл не был знаком с Эли Армбрюстером, хотя это имя знал каждый, кто хоть немного жил в Майами. В начале двадцатых годов, совсем еще молодым парнем, Армбрюстер приехал в Майами и   скупил   обширные   земельные  участки   на   океанском   побережье

залива. Тогда это была бесплодная земля, заросшая чахлым кустар-ником. В двадцатые годы во время бума и последовавшего кризиса он не покупал и не продавал землю, а спокойно отсиделся, не участвуя в бешеной спекуляции. Сохранив свою собственность, Эли к концу тридцатых годов, когда в Америке снова наступила эпоха расцвета, стал самым богатым человеком на полуострове. Армбрюстер был вдовцом, имел единственного ребенка — дочь Эльзу. Он активно занимался общественной деятельностью и благотворительностью, но никогда не увлекался политикой, хотя наверняка обладал большим влиянием на власти округа Дейд, чем любой другой житель Майами.

Майкл Шейни глубоко вздохнул и допил кофе. Ему очень не хотелось сегодня встречаться с Эли Армбрюс.тером. Судорожно изогнувшееся тело и искаженное мукой лицо женщины было еще слишком живо в его памяти. Что можно сделать? Что сказать, чтобы успокоить отца, потерявшего ребенка при таких страшных обстоятельствах?

Шейни поспешно побрился и оделся и через пятнадцать минут после звонка Люси уже входил в офис. Из-за низенькой перегородки в приемной слышался стук пишущей машинки. Люси выглянула и весело улыбнулась шефу.

—   Мистер Армбрюстер ждет в вашем кабинете, мистер Шейни,— скромно сказала она.