|
Заметил меня, Кремер поднялся. Мы с Пэрли прошли дальше, к третьей кабинке. Сразу же следом за нами туда пошел и Кремер. Кабина была большой, примерно восемь на восемь, но сейчас ее переполняли люди. Помимо нас троих и мебели, в ней находился детектив в штатском, а на стульях у правой стены лежала на спине Жанет Шталь: под голову ей была подсунута кипа полотенец. Не меняя позы, она повела глазами, чтобы взглянуть на вошедших. Как ни странно, выглядела Жанет просто обворожительно. – Вот ваш друг Гудвин, – сказал Пэрли, изо всех сил стараясь, чтобы его голос звучал сочувственно. – Ну, что у нас случилось? – спросил я, будто добренький старичок доктор. Длинные, густые ресницы затрепетали. – Вы? – выдохнула Жанет. – Да, ваш друг – Арчи Гудвин. Я придвинул единственный свободный стул и сел, глядя ей в лицо. – Как вы себя чувствуете? Ужасно? – Нет. Я вообще ничего не чувствую. Я утратила способность что либо чувствовать. Я взял ее руку, нащупал пульс и уставился на часы. Через тридцать секунд я заявил, что пульс у нее неплохой. И попросил разрешение осмотреть голову. – Только очень осторожно. – Если будет больно, кричите. Я разобрал пальцами ее чудесные каштановые волосы и нежно, но весьма тщательно ощупал череп. Она закрыла глаза, один раз поморщилась, но даже не застонала. – Солидная шишка и только, – заявил я под конец. – Некоторое время вам будет трудно причесываться. Хотел бы я самолично вправить ноги тому ублюдку, который это сделал. Кто он? – Отошлите их всех прочь, тогда расскажу. Я повернулся к своей свите. – Идите ка вы все отсюда… Если бы здесь был я, такого бы не случилось! Оставьте нас! Полицейские безропотно повиновались. Я прислушался к звукам в коридоре. Вот шаги удаляются, удаляются, совсем затихли, снова слышны. Я подумал, что пора заводить разговор на тот случай, если сотрудники полиции будут недостаточно осторожно занимать свои посты у входа в эту кабинку, или же в соседних. Перегородки всего лишь в шесть футов высотой, так что любой звук прекрасно слышен. – Какая подлость! – начал я. – Он же мог убить или обезобразить на всю жизнь и тем самым испортить всю вашу будущую карьеру. Благодарение богу, что у вас такой крепкий череп. – Я начала кричать, – сказала Жанет, – но было уже поздно. – Что заставило нас закричать? Вы его увидели или услышали? – И то, и другое. Я сидела не на своем стуле, а на стуле для клиентов, спиной к двери. Просто сидела и старалась обдумать все, что произошло. Тут позади раздался легкий шум, что то вроде крадущихся шагов. Я подняла голову и увидела его в зеркале, но, прежде чем я среагировала должным образом, он обрушил на меня удар… – Обождите минуточку! Я переставил свой стул к маленькому рабочему столику. – Эти подробности крайне важны. Вы сидели вот так, да? – Да, сидела и думала. Я почувствовал, что мое мнение о ней, сложившееся в ходе утреннего разговора, явно преувеличено. В плохоньком зеркале над маникюрным столиком вообще не мог отразиться никакой предмет, как высоко его ни задирай… Фантазерка и лгунья, совершенно не считающаяся с возможностью проверить ее слова. Презрение Жанет к умственным способностям других людей было потрясающим. Я вновь придвинул свой стул к ее ложу. Под таким углом приятно смотрелось не только ее смазливое личико, но и вся фигурка начинающей актрисы. Я спросил: – Но вы все же увидели его отражение до того, как он вас ударил? – О да. |
