|
Ее супруг берет слово. Д я д я Т а й т э с. Я надеюсь, он сделает нам одолжение и не придет. Я твердо надеюсь. Все Даджены издают одобрительное бормотание, кроме Кристи, который переходит к окну и занимает там наблюдательный пост. Хоукинс загадочно улыбается, как будто ему известно нечто такое, что сразу заставило бы их всех запеть по-другому, доведись им узнать это. Андерсон нервничает: торжественные семейные советы, особенно по траурному поводу, не в его вкусе. В дверях спальни появляется Джудит. Д ж у д и т (мягко, но внушительно). Друзья мои - миссис Даджен! (Берет стул, стоящий у очага, и пододвигает его миссис Даджен,которая выходит из спальни, вся в черном, держа в руке чистый носовой платок и прикладывая его к глазам.) Все встают, за исключением Эсси. Миссис Уильям и миссис Тайтэс извлекают столь же чистые носовые платки и тихо плачут. Трогательная минута. Д я д я У и л ь я м. Может быть, тебе легче станет, сестра, если мы прочитаем молитву? Д я д я Т а й т э с. Или споем гимн? А н д е р с о н (с некоторой поспешностью). Я уже навестил сегодня нашу сестру, друзья мои. Испросим благословения в сердцах наших. В с е (за исключением Эсси). Аминь. Все садятся, кроме Джудит, которая становится за стулом миссис Даджен. Д ж у д и т (Эсси). Эсси, ты сказала <аминь>? Э с с и (испуганно). Нет. Д ж у д и т. Так будь умницей и скажи. Э с с и. Аминь. Д я д я У и л ь я м (ободряюще). Ну ничего, ничего. Мы знаем, кто ты такая, но мы будем к тебе добры, если ты заслужишь это хорошим поведением. Все мы равны перед престолом всевышнего. Эта республиканская идея не встречает сочувствия у женщин, которые убеждены, что именно престол всевышнего - то место, где их превосходство, часто оспариваемое в этом мире, наконец будет признано и вознаграждено по заслугам. К р и с т и (у окна). А вот и Дик. Андерсон и Хоукинс оглядываются с приветливым выражением. Эсси поднимает голову, и сквозь ее тупое безразличие пробивается искорка интереса. Кристи, осклабившись, выжидательно смотрит на дверь. Остальные застыли в томительном предчувствии опасности, которою грозит Добродетели приближение Порока в неприкрытом виде. Дверь распахивается, и закоренелый грешник появляется на пороге, освещенный утренним солнцем, которое красит его явно не по заслугам. Он безусловно самый красивый в семье; только выражение лица у него дерзкое и язвительное, манера держаться глумливая и вызывающая; одежда живописно небрежна. Но лоб и рисунок губ изобличают непреклонность духа поистине удивительную, а глаза горят фанатическим огнем. |
