Конца доклада не было видно, докладчик намеревался даже охарактеризовать физиологические процессы, совершающиеся в организме повешенного, но Мэйтэй непрестанно лез со своими дурацкими репликами, а хозяин то и дело зевал во весь рот, поэтому Кангэцу, остановившись на полуслове, собрал свои бумаги и ушел. У меня не было возможности узнать, как держался Кангэцу-кун в тот вечер, как он ораторствовал, - всё это происходило где-то очень далеко.

    Несколько дней прошло спокойно, но однажды, около двух часов пополудни, неожиданно как снег на голову свалился Мэйтэй-сэнсэй. Не успев сесть, он заговорил, да так оживленно, будто пришел сообщить по меньшей мере о падении Порт-Артура:

    -  Ты слыхал, что произошло с Оти Тофу в Таканава?

    Хозяин, как всегда, угрюмо ответил:

    -  Нет, я уже давно с ним не встречался.

    -  Мне захотелось поведать тебе о неудаче, постигшей Тофу, вот я и пришел, несмотря на занятость.

    -  Опять преувеличиваешь, наглец ты этакий.

    -  Ха-ха-ха, не наглец, а бесцеремонный, прошу запомнить, ведь это касается моей чести.

    -  А, все равно, - как ни в чем не бывало ответил хозяин. Настоящее воплощение Тэннэн Кодзи!

    -  Говорят, что в прошлое воскресенье Тофу отправился в Таканава, в храм Сэнгакудзи. Правда, в такую погоду лучше было бы не ездить… Поехать в Сэнгакудзи или в другое подобное место мог додуматься лишь какой-нибудь провинциал, который совершенно не знает Токио.

    -  Это уже его дело. Ты не имеешь права ему запретить.

    -  Такого права у меня действительно нет. Да не в правах дело. В том храме есть балаган, называется он «Общество по охране вещей Гиси». Тебе известно об этом?

    -  Нет…

    -  Как, неужели неизвестно? Но ведь тебе приходилось бывать в Сэнгакудзи.

    -  Нет, не приходилось.

    -  Ну… Поразительно. Теперь понятно, почему ты изо всех сил защищаешь Тофу. Как тебе не стыдно - уроженец Эдо [61] и не знаешь Сэнгакудзи.

    -  Учителю этого можно и не знать. - Хозяин все больше и больше уподоблялся Тэннэн Кодзи.

    -  Ну, ладно. Итак, Тофу был занят осмотром выставки, когда пришли немцы - муж и жена. Они о чем-то спросили Тофу по-японски. Но ведь сэнсэй такой человек, ему ничего не надо - дай только поговорить по-немецки. И он без запинки выпалил несколько немецких слов. Неожиданно для него самого получилось очень здорово - уже потом он пришел к выводу, что в этом-то и крылась причина случившегося с ним несчастья.

    Мало-помалу Мэйтэю удалось заинтриговать хозяина.

    -  Что же было потом? - нетерпеливо спросил тот.

    -  Немцы увидели футляр для лекарств с инкрустациями по лаку, некогда принадлежавший Отака Гэнго, и спросили, можно ли его купить. И вот что ответил им Тофу. Послушай, это очень забавно. «Японцы, - сказал он, - честный и неподкупный народ, поэтому ничего у вас не получится». До сих пор все шло более или менее благополучно, но потом немцы, обрадованные тем, что им попался человек, умеющий говорить по-немецки, засыпали его вопросами.

    -  Что же они спрашивали?

    -  Что! Если бы он только знал что, тогда бы можно было не беспокоиться, но немцы буквально забрасывали его вопросами и говорили так быстро, что он не мог ничего понять. Он лишь понимал, что его спрашивают о баграх да таранах, но полного смысла не улавливал. Сэнсэю пришлось очень туго, потому что он никогда не учил, как будет по-немецки багор или таран.