И, упершись в колени унизанными бриллиантами пальцами, Ханако как ни в чем не бывало стала усаживаться поудобнее. Ее нос становился все великолепнее, а Мэйтэй и хозяин для нее уже как будто не существовали.

    Не говоря уже о хозяине, даже Мэйтэй, казалось, был поражен этим внезапным ударом, и некоторое время оба находились в состоянии полной прострации, но когда постепенно оправились от потрясения, то сразу почувствовали весь комизм положения и, словно сговорившись, разразились громким хохотом. Только Ханако, видя, что все идет не так, как ей хотелось бы, сидела мрачная и злая, всем своим видом как бы говоря: «Мол, это же очень невежливо, смеяться в такой момент».

    -  Так это была ваша дочь? Здорово! Все было, как вы говорите, а, Кусями-кун? Не иначе Кангэцу влюблен в их дочь… Теперь уже нечего скрывать, давай признаемся.

    -  Угу, - только и буркнул в ответ хозяин.

    -  Конечно, чего там скрывать, и так уже все ясно. - К Ханако вернулось ее обычное самодовольство.

    -  Ладно, так уж и быть. Расскажем вам все, что знаем о Кангэцу-куне. Кусями-кун! Ты же хозяин. Перестань смеяться, а то так мы никогда не кончим. Ох, и страшная же это вещь тайна. Сколько ни прячь, все равно как-нибудь обнаружится. Но вот что странно. Как это госпоже Канэда удалось проведать обо всем? Просто удивительно, - разболтался Мэйтэй.

    -  Я-то всегда начеку, - с победоносным видом заявила Ханако.

    -  По-моему, даже слишком начеку. А все-таки от кого вы узнали об этом?

    -  От жены рикши, что живет рядом с вами.

    -  Того самого рикши, у которого есть черный кот? - спросил хозяин. От удивления у него глаза вылезли на лоб.

    -  Да, того самого. Я частенько пользовалась ее услугами в этом деле. Мне было интересно узнать, о чем говорит Кангэцу-сан каждый раз, когда приходит сюда, вот я и попросила ее подслушать, а потом рассказать мне.

    -  Какой ужас, - воскликнул хозяин, глядя на Ханако широко раскрытыми глазами.

    -  Пустяки. Что делаете и что говорите вы, меня совсем не интересует. Только Кангэцу-сан.

    -  Да хоть Кангэцу, хоть кто… В общем, проделки этой бесстыдницы, жены рикши, мне совсем не по вкусу, - разозлился хозяин.

    -  Разве она не может подойти к вашему забору и стоять там сколько ей вздумается? А если вам не нравится, что ваши разговоры слушают другие, то или говорите тише, или переезжайте в другой дом, который побольше, - без тени смущения заявила Ханако. - И не только жена рикши. Кое-что мне рассказала также учительница музыки.

    -  О Кангэцу?

    -  Не только о Кангэцу-сане, - с угрозой в голосе ответила Ханако.

    «Не по себе ему, наверное, сейчас», - только успел я подумать о своем хозяине, как тот произнес:

    -  Эта учительница, которая корчит из себя благородную, набитая дура…

    -  Позволю себе заметить, она все-таки женщина. Так что со своим «набитая дура» вы ошиблись адресом.

    Манеры Ханако красноречиво говорили о том, что собой представляет эта женщина. Она, кажется, явилась сюда только затем, чтобы устроить скандал.