|
Я прибавил шагу и скоро увидел их. Они стояли на лужайке, где произошла дуэль; милорд, положив руку на плечо сына, о чем-то серьезно ему рассказывал. При моем приближении он поднял голову, и мне показалось, что лицо его прояснилось. -- А, -- сказал он, -- вот и добрейший Маккеллар. Я только что рассказывал Санди историю этого места и о том, как дьявол чуть было не убил здесь человека, но как вместо этого человек чуть было не убил дьявола. Мне показалось странным, что он привел сюда ребенка, но то, что он распространялся о своем поступке, было уже чересчур. Однако худшее было впереди, потому что, обратясь к сыну, он сказал: -- Вот можешь спросить Маккеллара, он был тут и все видел. -- Это правда, мистер Маккеллар? -- спросил ребенок. -- Вы правда видели дьявола? -- Я не слышал рассказа и очень тороплюсь по делам. Я сказал это довольно угрюмо, преодолевая чувство неловкости, и внезапно вся горечь прошлого и весь ужас этой сцены при зажженных свечах нахлынули на меня. Мне представилось, что мгновенное промедление в выпаде -- и ребенок этот не увидел бы отца. Волнение, которое всегда овладевало мною в этих мрачных зарослях, прорвалось неудержимо. -- Правда одно, -- воскликнул я, -- что я действительно встретил дьявола в этих местах и видел его тут побежденным! Благодарение богу, что мы сохранили жизнь, благодарение богу, что до сих пор не поколеблены стены Дэррисдира! И заклинаю вас, мистер Александер: если придется вам быть на этом месте, хоть через сотню лет и в самом веселом, самом знатном обществе, -- все равно отойдите в сторонку и сотворите молитву. Милорд важно кивнул головой. -- Да, -- сказал он, -- Маккеллар, как всегда, прав. Ну-ка, сын мой, обнажи голову! -- И с этими словами он снял шляпу и простер вперед руку. -- Господи! -- сказал он. -- Благодарю тебя, и сын мой благодарит тебя за твои великие, неизреченные милости. Ниспошли нам мир, огради нас от злого человека. Порази его, господи, в его лживые уста! -- Последние слова вырвались у него криком, и то ли пробудившийся гнев перехватил ему глотку, то ли он понял, насколько неуместна такая молитва, но только он вдруг замолчал и минуту спустя надел шляпу. -- Мне кажется, вы не кончили, милорд, -- сказал я. -- И остави нам долги наша, яко же и мы оставляем должником нашим. Яко твое есть царство, и сила, и слава во веки веков. Аминь! -- Ах! Легко это сказать, -- отозвался милорд. -- Это очень легко сказать, Маккеллар. Но мне простить! Хорош бы я был, если бы прикидывался всепрощающим! -- Ребенок, милорд! -- заметил я с некоторой суровостью, потому что считал слова его вовсе не подходящими для детского слуха. -- Да, да, верно, -- сказал он. -- Скучная это материя для ребят. А ну-ка, пойдем искать птичьи гнезда. |
