Более того, покрой его одежды совершенно не соответствовал господствующей в Семме моде, предусматривающей широкие рукава и обязательно яркую вышивку.

Стеррен выбрал нечто элегантное, отдаленно напоминающее тунику из черного шелка с золотым рисунком и черные кожаные штаны. Черный цвет господствовал в гардеробе бывшего военачальника. Видимо, это имело какое‑то отношение к тому посту, который занимал владелец одежды.

С другой стороны, не исключено, что двоюродный дедушка просто‑напросто тяготел к драматическим, может быть, даже несколько болезненно‑мрачноватым эффектам.

Юноша со вздохом подумал, что ему придется потратить уйму времени, подгоняя себе гардероб дедушки.

Нет, не придется, тут же поправил себя Стеррен, и его лицо просветлело. Теперь он аристократ! Для такой нудной работы, как шитье, можно найти слугу. В замке наверняка есть портной.

Он натянул выбранный костюм через голову и взглянул в пожелтевшее зеркало с растрескивающейся амальгамой.

Великие боги, ну и картина! Туника доходила ему почти до колен. Штаны висели мешком. Он выглядел маленьким мальчиком, вырядившимся в одежду своего отца.

Стеррен поспешно принялся приспосабливать ремни и части костюма.

Задрав пояс штанов почти под мышки и подвернув штанины, он добился более или менее приемлемого результата. Туника долго сопротивлялась, но военачальник победил, приспособив один над другим два поясных ремня и загнав под них лишнюю ткань. Покрытые вышивкой рукава пришлось закатать.

Когда он критически изучал свою внешность в зеркале, в дверь кто‑то постучал.

– Кто там?

– Принцесса Лура, лорд Стеррен, – ответил голос Алдера.

Принцесса? Стеррен еще раз внимательно оглядел себя. Н‑да, выглядит он преглупо, но так или иначе встретиться с людьми придется. Он поджал губы, решив не откладывать неизбежное:

– Входите!

Дверь распахнулась, но Стеррен никого не увидел. Юноша в растерянности опустил глаза.

– Привет, – сказала принцесса, улыбаясь и глядя на него снизу вверх. – Ты выглядишь ужасно смешным в этом наряде. У тебя нет другого, который сидит получше?

Стеррен не любил детей, но Лура, которой он не дал бы больше девяти, обладала совершенно неотразимой улыбкой. Кроме того, она ведь была принцессой.

– Нет, – ответил он. – Боюсь, что нет. Одежда, которую я привез, износилась.

– Разве ты не мог купить новую? – спросила девочка.

– У меня не было времени.

– Да, думаю, что действительно не было.

Она помолчала и несколько смущенно призналась:

– Я хотела посмотреть на тебя. Никогда не видела человека из Этшара.

Стеррен обратил внимание, что Лура правильно произносит слово «Этшар», даже на семмате, и одобрительно кивнул.

– Я понимаю, – сказал он. – Я должен казаться... выглядеть...

Небогатый словарный запас опять подвел Стеррена, но, поднатужившись, он произнес:

– Я никогда раньше не видел принцесс.

– Даже в Этшаре?

– Даже в Этшаре. Там только одна принцесса, я никогда ее не встречал.

Строго говоря, принцесс в Этшаре не было вообще. Но сестра Азрада VII – Ирма Неудачливая стояла где‑то близко к этому титулу. Стеррен не имел ни малейшего представления, кем бы она была в Семме: по‑этшарски же ее называли просто леди Ирма.

– А у нас здесь ужасно много принцесс! – гордо объявила Лура. – Ну, во‑первых, я. Затем мои сестры. Ашасса живет в Калитоне со своим мужем – принцем Табаром. Но здесь остаются Ниссита и Ширрин. Кроме того, есть моя тетя Санда. Всего – четыре, не считая Ашассы.