|
Пожалуй, я лучше позвоню знакомому парню в «Газетт» и подкину прелюбопытный материальчик. Про то, как двое агентов и одна агентша секретной службы арестовали Арчи Гудвина по подозрению в хранении фальшивых денег, но Арчи, проявив недюжинную смекалку и присутствие духа, спасся. Держу пари, что в «Газетт» даже не подозревают о том, что в секретной службе держат женщин. Пожалуй, его убедит ваша фотография. Вы уж подождите тут, пока я за фотоаппаратом сбегаю. – Что вы плетете? Про какую такую секретную службу? – Да хватит прикидываться. Вы пошли одеваться, а сами позвонили ему. С какой стати они бы заявились сюда? Да еще вдвоем. И как он меня обыскивал! Впрочем, если я ошибаюсь, вы можете подать на газету иск за клевету. – Вы не посмеете! – Ха! Ловко же вы меня провели. «Я женщина!» Я и уши развесил. Что ж, испытайте теперь свои чары на Ниро Вулфе. Вы идете со мной или уходите? – Мне нечего сказать Ниро Вулфу. Если вы способны устроить такую ловушку… – Хватит болтать! Если я иду один, то первым же делом звоню в «Газетт». Как вас лучше назвать в статье – Тамми или Тамирис? Она промолчала. Я отвернулся и начал подниматься по ступенькам. Она последовала за мной. Я отпер дверь и впустил Тамми в прихожую. Она подождала, пока я избавлюсь от пальто и шляпы, после чего устремилась в кабинет, но я остановил ее. – Проходите сюда, – указал я, сопровождая ее в гостиную. – Я должен сначала отчитаться перед ним. Можете пока полистать вот эти журналы. Двери и стены у нас звуконепроницаемые, так что уши понапрасну не напрягайте. Дверь в прихожую я, на всякий случай запру, чтобы вы не рыскали вокруг в поисках всяких свертков. Если устанете ждать, можете сбежать через окно. Она хотела что то сказать, но я слушать не стал. Запер, как и обещал, дверь в прихожую и вышел через дверь, отделяющую гостиную от кабинета. Вулф сидел за столом и подсчитывал пивные пробки, которые неделю накапливал в ящике. Обычный ритуал по вторникам – подсчет недельного потребления хмельного зелья. Я подошел к столу и остановился. Затем, когда Вулф задрал голову, спросил: – Кто нибудь еще вторгался? – Нет, – ответил Ниро Вулф. – Я беседовал по телефону с мистером Кремером. Он хотел знать, что рассказала тебе вчера эта женщина и что ты делал в ее доме. Разумеется, он, как всегда, остался неудовлетворен и позвонит еще. Погоди, я сейчас закончу. – Он сгруппировал пробки в ряды по десять штук, подытожил сумму, нахмурился и пробормотал: – Ничего не понимаю. – Потом отодвинул пробки в сторону. – Мне показалось, что я слышал женский голос. – Да, – кивнул я. – Она в гостиной. Ловушка сработала, однако попался не тот зверь. Дело вконец запуталось. Боюсь, что мне придется доложить по полной программе. – Хорошо, я готов. Я прошагал к своему столу, уселся и рассказал Вулфу все, не упуская никаких мелочей. Вулф – лучший слушатель из всех, с кем я знаком; максимум, что он себе позволяет при этом, – вычерчивать пальцем круги на подлокотнике кресла. Закончив, я предложил: – Если она вам не нужна, могу отвести ее на крышу Эмпайр Стейт Билдинг и столкнуть вниз. Вулф прокашлялся. – Нет, – возразил он, – в тебе говорит обида за причиненные неудобства. Насколько ты убежден, что она коллега мистера Лича? – На сто процентов. Больше не бывает. Абсолютно. По видимому, ее тщательно скрывают и используют лишь в крайних случаях. Сомневаюсь, что ее на самом деле зовут Тамми Бакстер. |
