– Командир войск джирриш, к вам обращается подполковник Холлоуэй из корпуса миротворцев. Мы захватили семерых ваших солдат. Я хочу попросить кое‑что у вас в обмен на их возвращение.

Такара, нахмурившись, посмотрел на него:

– Я думал, ты хочешь их допросить.

– Я передумал, – ответил Холлоуэй. – Крейн, мне нужно контрастное увеличенное изображение ситуации с группой Даггена. Вход на сейсмостанцию – до малейшей детали. Можешь сделать?

– Попытаюсь, сэр. – Крейн снова защелкал клавишами, деля экран монитора группы Даггена надвое. На одной половине быстро возник черный прямоугольник дверного проема и тут же превратился в загадочный узор из черно‑белых мазков.

– Стоп! – Холлоуэй наклонился, присматриваясь к пятнам. Если хоть часть услышанного Мелиндой от призрака – правда…

Вот он! Подполковник обнаружил контур, призрачную фигуру, почти невидимую даже при максимальном разрешении камеры. Однако в силуэте безошибочно узнавался джирриш, подплывший откуда‑то сбоку к темному проему входа. Одно из пятен на входе шевельнулось, и на обычной картинке джирриш повернул лазерный карабин дулом к земле. Затем призрак исчез так же внезапно, как и появился.

Такара присвистнул:

– Черт побери! Она была права!

– Похоже на то. – Холлоуэй почувствовал, как мурашки бегут по спине. Подумать только – настоящие призраки…

– Сэр, докладывает аэрокар‑два, – сказал Крейн. – Подкрепления, шедшие к противнику с юга, остановились.

– Подтвердить.

– «Мокасиновые змеи» подтверждают, подполковник, – ответил Крейн. – Вражеские подкрепления занимают позицию в ста сорока трех метрах к югу от объекта.

– Может, они другую лазерную пушку ставят, – предположил Такара.

– Никаких подтверждений тому нет, сэр, – сказал Крейн. – Похоже, они просто ждут.

– Подполковник, я кое‑что засек, – послышался голос Эриксона. – Какой‑то шум на внешних микрофонах…

Послышался треск, несколько секунд в наушниках слышался только фоновый шум. Затем, когда усилители очистили эфир, послышался далекий механический голос. Тот же самый голос, насколько мог судить Холлоуэй, что был в записи, которую успел передать сержант Яновец прежде, чем его передатчик замолчал.

– …Джирриш. Ваши предложения?

Холлоуэй включил свой коммуникатор.

– Ваши солдаты могут вернуться живыми и здоровыми, – сказал он. – Но они должны оставить все оборудование и вооружение, которое принесли с собой.

Он опустил коммуникатор, не сводя глаз с увеличенной картинки. Через несколько секунд на ней возник призрак, который жестикулировал руками, стреляя бесплотным языком. На другой картинке Холлоуэй видел, как ему отвечает живой джирриш, точно так же выбрасывая и пряча язык. Другой джирриш, шатаясь, встал на колени, и первый прервал разговор с призраком, наклонившись к солдату, чтобы обменяться несколькими фразами. Стоявший на коленях джирриш тоже стрельнул языком, и первый снова повернулся к призраку, возобновив разговор. Он снова наклонился к другому джирриш, затем опять выпрямился.

– Не понимаю, почему старейший просто не передвинется ко второму, – проговорил Такара.

– А он не может, – ответил Холлоуэй. – Обрати внимание: стена входа на прямой линии между этой точкой и ближайшей белой пирамидой. Старейшие не могут проникать сквозь металл.

Призрак наконец исчез. И тут же в наушниках снова послышался треск статики с внешних микрофонов аэрокара‑один.

– Зачем вам их оборудование?

Холлоуэй поморщился, снова включая коммуникатор.