– У меня были связаны руки. Они оба вовсе не оставили мне выбора. – Он кивнул в сторону Маркуса. – Ее братец заставил Луизу пообещать, что она не станет встречаться со мной, а она уперлась, заявив, что ни за что не нарушит слова. Каким то чудом мне удалось улучить момент на балу и уговорить ее… – Он осекся, сообразив, что этим признанием сам роет себе могилу. На мгновение в комнате вновь воцарилась тишина. Потом, повернувшись к принцу, Саймон с каменным лицом добавил: – Вы ведь сами, ваше высочество, говорили мне, что желаете видеть ее при дворе! – В голосе его чувствовалась едва сдерживаемая ярость. – Вы сами попросили устроить так, чтобы могли встретиться с ней наедине. Я делал только то, что вы мне…

– Я не приказывал вам целоваться с ней. Саймон сжал руки в кулаки:

– Это правда, ваше высочество. Я сделал это по собственной воле.

– Я также не приказывал вам давать ей какие либо обещания. А вы это делали.

– Проклятие, у меня не было выхода!

– Ну, мне кажется, по крайней мере один у вас точно был. Вы могли сначала посоветоваться со мной.

– Вы этого хотели, и вы, ваше высочество, это знаете! – прорычал Саймон.

Принц застыл. Потом медленно, как бы с неохотой отвел взгляд в сторону.

– Благодарю вас, Фоксмур. Я подумаю, что тут можно сделать, и позже дам вам знать о своем решении. А сейчас я хочу поговорить с нашими гостями. Без свидетелей.

Это прозвучало как пощечина. На лице Саймона появилось оскорбленное выражение, на скулах загорелись два красных пятна.

– Но… как же так?! Это… это неправильно!

– Довольно, сэр! – ледяным тоном отрезал принц. – Если вы немедленно не удалитесь, я буду вынужден позвонить и…

– Я ухожу, – выдавил из себя Саймон. Щеки его побагровели от пережитого унижения, в глазах полыхал огонь. Гордость его была больно задета.

Регина, пожалуй, даже пожалела бы его, если бы его хитроумные планы не доставили ей столько боли.

Он уже повернулся было к двери, когда Луиза окликнула его:

– Саймон…

– Что? – не оборачиваясь, бросил он через плечо.

– Во всем этом была хоть крупица правды? Ты хоть что то чувствовал ко мне? Или это все только ради того, чтобы угодить его высочеству?

Саймон вздрогнул, как от удара. Потом медленно повернулся и оглядел Луизу с ног до головы таким жарким, раздевающим взглядом, что ее кинуло в дрожь. Именно так Маркус смотрел на Регину.

– Я целовал тебя по собственной воле! – прорычал он. – Слышишь? Принц тут ни при чем. Ну, довольна? – И, круто повернувшись, выскочил за дверь.

Луиза, потрясенная до глубины души, только молча смотрела ему вслед.

– Скажите, что я могу сделать для вас, чтобы как то загладить проступок моего чересчур… хм… услужливого друга? – неловко спросил принц.

Луиза словно очнулась. Она расправила плечи и повернулась к принцу. На лице ее была написана твердая решимость.

– Прежде всего скажите, для чего вы хотели видеть меня при дворе.

Лицо принца потемнело.

– Иными словами, ты желаешь знать, действительно ли я твой родной отец?

Луиза покраснела, но во взгляде ее читалась непреклонная решимость. – Да. Маркус с Региной обменялись тревожными взглядами.

– Ваша мать всегда настаивала на том, что ты моя дочь. Мы действительно были с ней… хм… близки. Так что такое возможно. Но не исключено, что и нет. Если честно, я и сам этого не знаю. – Заметив, как вытянулось у Луизы лицо, принц поспешно добавил: – Но в своем сердце, поверь мне, девочка, я всегда считал тебя своей дочерью. Именно поэтому мне так хотелось видеть тебя при дворе.