Это была совершенно безумная гонка. Звездно полосатый цилиндр Дяди Сэма указывал Анжелике путь, подобно маяку. Она неслась, толкалась, подпрыгивала на месте, дабы не потерять Алекса из виду.

Как жаль, что он был не один! Рядом с ним постоянно болтались пионервожатая Лена, Марика и еще куча незнакомого Анжелике народа. Подойти при них к Алексу не было никакой возможности: ведь они тут же бы подумали, что она «бегает за парнем».

После демонстрации Алекс и его друзья спустились в метро. Поток пассажиров подхватил Анжелику и понес в сторону, но ей все таки посчастливилось сесть в нужный вагон. Всю дорогу она пряталась за спиной какого то дяденьки и исподтишка любовалась на Алекса. Господи, какой он красивый!

«Подойду! – решила она. – Вот дождусь, когда его приятели разойдутся по домам, и подойду!»

Но Алекс смешал все ее планы. Он и его друзья вышли на Курской и направились к пригородным кассам.

«Неужели за город поедут?» – испугалась Анжелика. Ехать за ними черт знает куда она не могла: во первых, у нее не было денег на билет, во вторых, родители прибили бы ее за подобную выходку. Да и самой было страшно.

Алекс вышел на платформу и в числе прочих пассажиров втиснулся в электричку.

«Внимание! – объявил громкоговоритель. – Электропоезд до станции Фрязино отправляется с четвертого пути».

Анжелика заметалась. Ведь Алекс сейчас уедет! Где его потом искать?

Двери зашипели, закрываясь, но в последний момент она все же успела вскочить в вагон.

«Если что, скажу контролеру, что моя мама в другом конце поезда», – отчаянно подумала Анжелика.

– Не пойму, почему на свете полным полно картин под названиями «Штурм Кенигсберга», «Штурм Измаила», «Штурм персидской крепости казаками», а картины «Штурм электрички» до сих пор не создано? – проворчал Миша, когда они всей компанией ввинтились в переполненный вагон.

– Ладно еще сейчас не дачный сезон, а то бы мы вообще никуда не влезли, – отозвалась Лена.

Она чувствовала себя взвинченной и несчастной. Ей хотелось, чтобы на даче были только она, Миша и Марика с Алексом. Но Степанов зачем то пригласил с собой Пряницкого, а тот еще каких то американцев: Бобби и Мэри Лу. В результате вместо интимных посиделок намечалось широкомасштабное гульбище с шашлыками, вином и всеобщим весельем. А у Лены на душе был траур. Она старательно улыбалась, шутила (ведь нельзя же портить людям праздник), но кто бы знал, как ей было тяжело!

Для Бобби и Мэри Лу это была первая нелегальная поездка за город. Они сидели на лавочке, притихшие, как нашкодившие дети, и изумленно таращились вокруг.

– Дача – это кусок земли, на котором человек своими силами возводит дом, забор и сарай, – рассказывал им Жека. – Остаток земли предназначается под выращивание фруктов и овощей.

– А что нужно делать на даче? – спросил Бобби.

– Это зависит от твоего возраста. Если тебе меньше семи лет, то ты имеешь право бегать по грядкам и объедаться ягодами. От семи до шестнадцати ты помогаешь родителям в хозяйстве. От шестнадцати до тридцати – привозишь на дачу девок, водку и шашлыки…

– А потом?

– Потом ты становишься основной тягловой силой и до самой смерти чинишь дом, забор и сарай и ковыряешься в земле.

Оказалось, что за городом уже полным полно снега. По дороге, ведущей к садоводческому товариществу, еще никто не ездил.

– Я чувствую себя величайшим первопроходцем! – орал Жека, вытаптывая на снегу метровые буквы своего имени.

– Не отставай, а то заблудишься! – подгоняла его Лена.

Садоводческое товарищество «Плодовое» окружала высоченная ограда с железными воротами.