– Коллективная ответственность – это гениальное изобретение. Сегодня, чтобы избежать неприятностей, вы принесете в жертву Алекса, а завтра пожертвуют вами самими. По отдельности, разумеется. И никто даже пальцем не шевельнет, чтобы заступиться за вас, потому что вы сами установили такие правила игры.

– Так что же нам делать?! – шмыгнула носом Андреа.

– Не затаптывать своего друга.

– А как же диссертация?!

– Посмотри на него! – вдруг сурово приказал Ховард.

Андреа медленно перевела глаза на Алекса.

– Ты готова убить этого человека, если за это тебе присвоят очередное ученое звание?

– Нет, конечно!

– А, скажем, покалечить?

– Нет, но…

– А сделать на всю жизнь несчастным? Он будет здоров, у него будет все в порядке… В относительном. Но при этом он потеряет женщину, которую любит.

Андреа подавленно моргала.

Ховард обвел взглядом всех присутствующих:

– Поднимите руку те, кому его диссертация дороже.

Все молчали, опустив головы.

– Когда с нами случаются несчастья, – тихо проговорил Ховард, – нам всегда хочется откупиться от них. Перевалить все проблемы на чужие плечи – только чтоб нас не трогали. Именно этой психологической особенностью человека испокон веков пользуются тираны: они собирают с нас дань за трусость. А платим мы ее собственной свободой, благородством и товариществом. Запомните раз и навсегда: если вы допускаете, чтобы вашего ближнего сожрали, то обязательно наступит день, когда вас тоже бросят на съедение. Пойдем со мной! – велел он Алексу. – Нам нужно поговорить.

Закрыв дверь своей комнаты, Ховард сел напротив Алекса.

– Хочешь знать, что на самом деле произошло в министерстве?

Алекс кивнул.

– Кто то написал на тебя донос в КГБ.

– Да я в курсе! – принялся защищаться Алекс. – Они обвинили меня черт знает в чем! Вплоть до педофилии!

– Не кричи, – спокойно осадил его Ховард. – Пока что тебе вменяют в вину только одно: нарушение режима пребывания. Я полагаю, что они погорячились насчет высылки всей вашей группы. Им надо было просто припугнуть вас.

– Они хотели, чтобы на меня повлиял коллектив? – переспросил Алекс.

– Именно. Они считают, что круговая порука – лучший способ держать человека в узде. Мне так и сказали: «Соберите собрание и вразумите его. Это ваш студент, и вы за него отвечаете».

– Так вразумите меня! Я действительно не знаю, что делать!

Ховард грустно посмотрел на Алекса сквозь стекла своих очков:

– Прости. Я могу посоветовать тебе только одно: будь осторожен.

Алекс безнадежно кивнул. Ему хотелось защиты. Хотелось, чтобы за них с Марикой вступилась какая нибудь могущественная сила, чей нибудь высокий интеллект и жизненный опыт.

«Нам всегда хочется перевалить свои проблемы на чужие плечи», – вспомнилось ему.

– Ты собираешься на ней жениться? – вдруг спросил его Ховард.

Этот вопрос застал Алекса врасплох. Он уже несколько раз думал на эту тему. На самом деле в его любви к Марике была определенная доля игры. Он взял себе роль благородного героя, гордился своими поступками, но при этом всегда оставлял за собой право уйти со сцены. Ему было слишком страшно совершить что нибудь такое, после чего у него не будет путей к отступлению.

Сказать «нет» Алекс не мог: получилось бы, что он полный урод, который без всякой уважительной причины втравил в несчастье такое количество людей. Но сказать «да» было еще тяжелее.

– Помните, вы говорили, что так случается каждый год? – вместо ответа произнес Алекс.