– Они сильно торопятся, – заметила Элисон.

– Кажется, да.

– Интересно, почему?

– Не знаю, но думаю, что через несколько минут у них будет повод для беспокойства.

Якорь пополз вверх, и "Артина" медленно начала двигаться. Этого я не ожидал. Я думал, что она вообще не тронется с места. Вероятно, наша нейлоновая веревка была ничто перед семисотсильным двигателем. Элисон глубоко вздохнула.

– Не сработало.

"Артина" развернулась и направилась к выходу в море. Мы хорошо видели, как взбурлила белой пеной вода перед ее носом. Я опустил бинокль и мрачно сказал:

– Все же попробовать стоило.

Настроение было скверным. Албания находилась в четырехстах пятидесяти милях, и "Артина" могла бы достичь ее берегов за два дня. Единственное, что теперь могло ее остановить, подумал я, – самоубиственный таран на самолете Элисон.

Элисон продолжала смотреть на яхту в дозорную трубу.

– Стоп‑стоп! – вдруг сказал она. – Погляди‑ка!

"Артина" неожиданно сбилась с курса и вдруг, совершив вираж, словно на ней кто‑то беспорядочно крутил рулевое колесо, пошла к берегу. Она замедлила ход, потом со стороны кормы вскипел бурун, и через некоторое время ее понесло наперерез большому итальянскому лайнеру, который как раз выходил из порта.

Лайнер издал басовый рык, требуя очистить путь, но "Артина" не реагировала. В последнюю секунду лайнер слегка отклонился от курса, и его мощный бок, возможно, содрал краску с борта яхты. На капитанском мостике одетый в белое офицер смотрел вниз, и я не сомневался в том, что поток отборных итальянских ругательств понесся в адрес беспомощного капитана "Артины".

Лайнер прошел, а "Артина" осталась посреди акватории, качаясь, как поплавок, на волне. Спустя некоторое время у яхты появился небольшой буксир, который отвел ее на то место, где она стояла раньше и где вновь бросила якорь.

Я улыбнулся Элисон.

– А я было подумал... Ладно, дело сделано, и она теперь уж точно останется здесь на ночь. Когда они выяснят в чем дело, то будут проклинать того идиота, который по небрежности упустил в море шнур.

– Они не смогут догадаться, что это сделано умышленно?

– Не думаю. – Я посмотрел в сторону "Артины". Капитан уже стоял на корме и смотрел вниз. – Скоро они поймут, что на винт что‑то намоталось, и отправят под воду аквалангиста, чтобы он распутал узел. Только ему на это понадобиться чертовски больше времени, чем нам, – моторы закрутили там тугие узлы.

Элисон подняла с земли акваланг.

– Что теперь?

– Теперь дождемся ночи, и я заберусь на нее.

3

Мы отправились в гавань Марсамксетт, где около ручья Лаццаретто стояла на якоре "Артина". Днем ее переправили туда на буксире и поставили вместе с другими яхтами. Мы наняли какое‑то фиберглассовое страшилище, больше напоминавшее ванну, чем лодку, но Элисон удавалось справляться с ней вполне прилично, и она распоряжалась веслами так, словно была заправским членом оксфордской гребной команды. Школа Макинтоша продолжала проявлять себя все больше.

Ночь выдалась безлунная, но небо оставалось чистым, так что тьма не была беспроглядной. Впереди маячил остров Мануэля, на котором время от времени мигал огонек. Слева возвышалась Валлетта, похожая на высокий утес, украшенный цепочкой фонарей. На "Артине" светились только габаритные огни. Ничего удивительного, поскольку дело происходило в половине третьего ночи и вероятно те, кто находился на борту, спали глубоким сном.

Элисон вынула весла из воды, и мы тихо придрейфовали к корме яхты. Веревочную лестницу, по которой спускался в воду аквалангист, убрали, да я на нее и не рассчитывал. Мне нужно было то, что называется кошкой, но раздобыть ее за короткое время не удалось, и потому пришлось довольствоваться тройным акульим крючком.