Он прислонился плечом к столбику кровати, оперся на него, запрокинул голову и загоготал.

 Клара сама невольно улыбнулась. Зрелище корчившегося от смеха Гарета преисполнило ее сердце непонятной радостью.

 — Я очень рада, что дала вам повод такому веселью, милорд, — пробормотала она. — Сомневаюсь, чтобы хоть один из этих отважных маленьких петушков, сложивших головы во имя моей чести, испытывал хоть капельку подобного веселья.

 — Да. — Гарет перестал хохотать и обратил взгляд на жену. — Вполне разделяю ваши сомнения. Хотя, если бы цыплята могли увидеть вас в эту минуту, они, скорее всего, составили бы мне компанию. Клянусь, мадам, цыплята отомстили за себя.

 Клара застонала:

 — Что мне теперь делать? Господи, какое ужасное положение! Все будут говорить об этом! Все будут переглядываться за моей спиной… И я даже не смогу ничего объяснить! Что решат люди?

 — Что у леди Желания весьма экзотические вкусы в постели.

 Клара сердито сдвинула брови:

 — Не забывайте, что вас это касается ничуть не меньше, чем меня!

 — Я помню.

 — А вдруг все решат, что этой ночью вы сделали со мной нечто ужасное? Да-да, как же я раньше об этом не подумала! Скорее всего, именно вас-то и обвинят, милорд!

 — Вряд ли. Полагаю, служанка, когда будет перестилать постель, сразу определит в этом пятне старую цыплячью кровь.

 Она схватилась за голову:

 — И все решат, что я переусердствовала, желая создать иллюзию свози невинности!

 — Да, мадам. Именно так они и решат. Запомните, миледи, — только осмотрительность и выдержка помогают нам достичь поставленной цели.

 Клара молча перебралась в изножье постели. Подогнула под себя ноги, уперлась локтем в колено и опустила подбородок на ладонь. Потом грустно посмотрела на зловещее бурое пятно:

 — Я вела себя как последняя дурочка, не правда ли, милорд?

 Гарет теперь ухмылялся. И лишь в глазах его продолжали плясать веселые искорки.

 — Да, мадам. Вы дали своим подданным увлекательнейшую тему для пересудов. Они будут сплетничать об этом целый месяц. Да что там месяц, может быть, даже годы!

 — Клянусь…

 Он протестующе поднял руку:

 — Только не девственностью святой Эрмины! Заклинаю вас, мадам, чем угодно, только не этим!

 — Тогда ее святой бровью, — покорно вздохнула Клара. — Клянусь, это самая унизительная минута в моей жизни!

 — Вы преувеличиваете. Полагаю, эта минута наступит чуть позже, — например, за обедом, в зале, полном гостей.

 Клара скривилась как от боли:

 — Что же нам теперь делать?

 — Нам? — приподнял бровь Гарет.

 — Это вы во всем виноваты, милорд! — буркнула Клара. — Вы одни. Если бы вы не заставили меня потерять терпение, я никогда не натворила бы такого!

 — Кажется, — спокойно ответил Гарет, — пришло время доказать вам одно из своих многочисленных достоинств.

 Она отняла подбородок от ладони:

 — Что вы хотите этим сказать? И что собираетесь предпринять?

 — Создать еще одну иллюзию. — Он повернулся и скрылся в гардеробной. — Простите, мадам, я скоро вернусь.

 — Что вы там делаете?

 — Терпение, мадам. Терпение и еще раз терпение… Ага, это как раз то, что нужно!

 Клара настороженно смотрела, как Гарет выходит из гардеробной с большой тряпкой в руке.